Джулия Стюарт - Тайна голубиного пирога

– О некоторых обедах и этого не скажешь, – проворчала леди Монфор-Бебб.

– А как продвигаются ваши исследования? – спросила графиня.

Американец обеспокоенно взглянул на Минк.

– Дела идут великолепно, не правда ли, мистер Пилгрим? – спросила принцесса. – Вы уже побывали на каком-нибудь представлении? У путешественника впечатление о Лондоне едва ли будет полным, если он не посетит театра.

– Я был пару раз на дневных спектаклях, – торопливо ответил ее собеседник. – Но к сожалению, мало что смог разглядеть из-за огромных шляп на сидевших передо мной дамах. В Сан-Франциско существует городской закон, запрещающий женщинам надевать шляпы любого размера на публичных представлениях.

Леди Беатрис потянулась за солью:

– Всем известно, что журнал «Сцена» публикует перечень тех леди, которые настолько учтивы, что снимают шляпы на дневных спектаклях. Прошу вас застрелить меня, мистер Пилгрим, если мое имя когда-нибудь появится в этих списках.

Леди Монфор-Бебб повернулась к американцу:

– Насколько я понимаю, полиция просит вас не уезжать из Англии, пока не закончится следствие. Не знаю, насколько прилично вам оставаться в апартаментах миссис Бэгшот: ведь та более не находится под защитой мужа. Я сообщила бы ей, как вы покушались на мою жизнь, но она пока не принимает посетителей. Пожалуйста, помните, что вы сейчас не в Чикаго. Это дворец ее величества.

– Мне и в голову не может прийти как-нибудь обидеть миссис Бэгшот, – возразил Пилгрим. – Я уже объяснял и вам, и полиции, что у меня не было ни малейшего намерения вас убивать.

После этого американец признался в истинной цели своего приезда в Хэмптон-Корт.

Воцарилась тишина.

– Но мы не хотим, чтобы кто-то исследовал наших призраков, мистер Пилгрим, – произнесла наконец леди Беатрис. – Чем меньше о них говорят, тем лучше. Бог весть сколько времени мне пришлось обходиться без горничной. Хорошей женской прислуги вообще крайне мало. Всему виной излишек образования. Уже в своих объявлениях девушки заранее отказываются от стирки, мытья полов и окон, чистки ножей и все же надеются подыскать работу. А если все-таки удастся найти служанку, готовую по-настоящему трудиться за свое жалованье, то крайне маловероятно, что та согласится жить в Хэмптон-Корте. У моего дворецкого подагра, поэтому он не может открывать входную дверь; горничной нет, вот кухарке и приходится разрываться между кухней и прихожей. Она снует туда и сюда, словно матрос по палубе. Но из-за ее пристрастия к бренди корабль сбился с курса и находится в опасности. Так что, мистер Пилгрим, мы будем вам очень признательны, если вы оставите наш мир призраков в покое.

Леди Монфор-Бебб вытерла уголки губ салфеткой:

– Интересно, что скажет на это лорд-гофмейстер. Я напишу ему, как только мы закончим обедать. – Она посмотрела на стол. – Судя по всему, это произойдет очень скоро.

– Но почему вы приехали из такого далека, чтобы исследовать наших призраков, мистер Пилгрим? – спросила графиня. – У нас хватает собственных специалистов.

– Жители колоний питают пристрастие к амбициозным идеям, хотя статус стран, откуда они родом, мог бы приучить их к скромности, – пояснила леди Монфор-Бебб. – Возьмите, к примеру, валлийцев. Они желают, чтобы эмблема Уэльса присутствовала в королевском гербе, и даже заявили об этом в палате общин. А потом они захотят, чтобы мы наносили им визиты. Да я лучше отправлюсь в Уайтчепел посреди ночи.

– Как уже говорил мистер Пилгрим, изучать призраков его пригласил генерал, – заметила Минк и, повернувшись к собеседнику, попросила: – Расскажите, как вы с ним познакомились?

Гость заерзал на стуле:

– Благодаря миссис Бэгшот. Мы с ней были представлены друг другу в Америке много лет назад, когда она приезжала в нашу страну вместе со своим отцом.

– Так вы были знакомы с миссис Бэгшот еще до того, как она вышла замуж? – спросила принцесса как бы между прочим.

Последовавшее замечание американца – мол, англичане почему-то не пользуются салфетками – вызвало споры, и только принцесса обратила внимание на то, что Пилгрим так и не ответил на ее вопрос.

Минк развернула доставленное из ателье маскарадное платье, только что прибывшее во дворец с немалым багажом прочих карнавальных костюмов, завернутых в коричневую оберточную бумагу, и уставилась на него в недоумении. Вместо костюма Боудикки, который был своевременно подогнан по размеру заказчицы, перед ней оказалась туника из голубого шелка с вырезными рукавами по локоть, золотым поясом и низким декольте.