Тесс Герритсен - Химера

Миска Хамфри уже наполовину опустела. Невероятно.

Когда Джек повернулся, чтобы уйти, зазвонил телефон.

Это был Тодд Катлер.

– Мы собираем медперсонал для встречи «Дискавери» в Белых Песках, – сообщил он. – Самолет вылетает из Эллингтона через тридцать минут.

– Почему в Белых Песках? Я думал, что «Дискавери» подождет, пока над Эдвардс рассеется облачность.

– На борту возникла проблема медицинского характера, и нет времени ждать, когда небо прояснится. Через час они сойдут с орбиты. Запланируйте меры безопасности на случай инфекции.

– Какой еще инфекции?

– Пока не определили. Но не хотим рисковать. Ты с нами?

– Да, с вами, – ответил Джек, ни секунды не колеблясь.

– Тогда шевелись, а то опоздаешь на самолет.

– Подожди. Кто пациент? Кто заболел?

– Все, – ответил Катлер. – Весь экипаж.

«Угроза заражения. Экстренный уход с орбиты. С чем же нам пришлось столкнуться?»

Ветер гнал по гудрону пыль, а Джек бежал по ней к ожидающему самолету. Щурясь, чтобы она не попала в глаза, он взобрался по трапу и вошел в самолет. Это был пятнадцатиместный «Гольфстрим IV», один из прочных и надежных аппаратов, которые НАСА использовала для перевозки персонала между удаленными друг от друга центрами управления. На борту был уже с десяток пассажиров, включая нескольких медсестер и врачей из Клиники космической медицины. Некоторые из них приветственно помахали Джеку.

– Мы взлетаем, сэр, – объявил второй пилот. – Так что, будьте любезны, пристегнитесь.

Джек сел у иллюминатора в передней части салона.

Рой Блумфилд оказался последним пассажиром, ступившим на борт самолета; его ярко-рыжие волосы взъерошил ветер. Как только Блумфилд занял свое место, второй пилот закрыл люк.

– Тодд не летит? – спросил Джек.

– Он будет управлять посадкой с пульта. Похоже, нам отвели роль ударных войск.

Самолет начал выруливать на полосу. Нельзя было терять ни минуты – до Белых Песков полтора часа лёта.

– Ты знаешь, что происходит? – осведомился Джек. – Я без понятия.

– Я получил краткую информацию. Знаешь, что протекло вчера на «Дискавери»? Ну, что они никак не могли определить? Выяснилось, что это жидкость из мешка с телом Кеничи Хираи.

– Но этот мешок герметично закрыт. Как же произошла протечка?

– Пластик прорвался. Экипаж говорит, содержимое мешка выглядело так, словно было под давлением. В нем происходит нечто вроде ускоренного разложения.

– Киттредж говорит, что это вещество зеленого цвета и по запаху немного напоминает рыбу. Не слишком похоже на жидкости разложившегося трупа.

– Мы теряемся в догадках. Они снова герметично запаковали мешок. Нам придется дождаться посадки и выяснить, что там происходит. Мы впервые имеем дело с человеческими останками в условиях микрогравитации. Возможно, процесс разложения в этих условиях проходит по-другому. Быть может, анаэробные бактерии погибли и поэтому гнилостного запаха нет.

– Насколько тяжело состояние экипажа?

– Хьюитт и Киттредж жалуются на сильную головную боль. Мерсера рвет без остановки, а у О’Лири боли в животе. Сколько здесь психологической составляющей, определить невозможно. Но эмоциональная реакция наверняка была – они ведь узнали, что наглотались разложившихся останков своего коллеги.

Психологический фактор, без сомнения, осложняет картину. Всякий раз во время вспышки пищевых отравлений среди пострадавших немало тех, кто на самом деле не подвергся действию яда. Но сила самовнушения настолько велика, что их рвет не слабее, чем реально заболевших.

– Им пришлось отложить расстыковку. В Белых Песках тоже проблемы – один из передатчиков ТАКАНа сигналит с ошибками. Для починки требуется несколько часов.

ТАКАН представлял собой систему наземных передатчиков, постоянно сообщающих шаттлу уточненные данные вектора состояния наведения.

– Теперь решили, что им больше нельзя ждать, – заметил Блумфилд. – За последний час состояние экипажа ухудшилось. У Киттреджа и Хьюитт кровоизлияния в склеры. Точно так же было и у Хираи.

Самолет начал разбег перед взлетом. Рев двигателей оглушил их, а земля ушла из-под шасси.

Джек крикнул сквозь шум:

– А что с МКС? На станции никто не заболел?

– Нет. Люки между станцией и кораблем были закрыты – они не хотели, чтобы жидкость попала на МКС.

– Значит, она распространилась только по «Дискавери»?

– Пока да, насколько нам известно.

«Значит, Эмма в порядке, – подумал он, с облегчением вздохнув. – Эмма в безопасности. Но если зараза проникла на борт «Дискавери» вместе с телом Хираи, почему тогда экипаж станции не заболел?»