Роберт Стайн - Когда воет призрачный пёс

— Я… я не могу! — крикнул я. — Рука сквозь ручку проходит! Мы в ловушке! Мы не сможем войти!

— Берегись! — взвизгнула Марни. — Она идет!

Шумно принюхиваясь, собака мчалась к заднему крыльцу.

Я ни о чем не думал. Я действовал на инстинкте.

Я уперся плечом в дверь и толкнул.

И провалился прямо сквозь деревянную дверь. От неожиданности я споткнулся и пролетел через половину кухни.

— Марни! — завопил я. — Пройди сквозь дверь! Ты можешь пройти прямо сквозь нее!

— Зачем так орать? — спросила она. — Я стою рядом с тобой.

Я сделал глубокий, дрожащий вдох. Сердце колотилось так, что кружилась голова. Я хотел привалиться к кухонной стойке. Но я был бесплотен. И наполовину погрузился в нее.

— Слышишь, как она рычит? — спросила рядом со мной Марни. Мне не нужно было видеть ее, чтобы понять, как она напугана. — Она там, снаружи. И она знает, что мы здесь.

От внезапной жуткой мысли мне стало еще хуже.

— Думаешь, собака тоже может пройти сквозь дверь?

— Н-наверное, — пробормотала Марни. — Она же призрак, верно? Надо думать, она способна пройти через что угодно.

— Что же нам делать? — спросил я сдавленным шепотом.

В кухне воцарилась тишина.

Мы напряженно думали.

С заднего двора снова послышался низкий, угрожающий рык.

Я подошел к окну и выглянул во двор. Синий пес сидел посреди дорожки, принюхиваясь.

— Она ждет, когда мы выйдем, — констатировал я. — Мы здесь в ловушке.

— Может, нам удастся вызвать помощь по телефону, — донесся от кухонной стойки голос Марни. — Позвоним твоим родителям. Или моим. Может, если кто-то еще приедет, собака не захочет показываться ему на глаза…

— …и убежит, — завершил я ее мысль. — Может быть. Какой-никакой, а план.

Собака во дворе зашлась злобным протяжным воем.

Я подошел к телефону, висевшему на стене у кухонного стола.

— У папы всегда с собой сотовый, — сказал я. — Наберу его первым.

И потянулся к телефону.

— О не-е-е-е-ет, — простонал я.

Я снова попытался взять трубку.

— Нет. Ничего не получается.

— Ты что, не можешь снять трубку? — спросила Марни.

— Рука проходит насквозь, — ответил я. — Как это я забыл? Кошмар какой-то. Мы не можем ни до чего дотронуться, не можем ничего поднять. Нам никак не вызвать помощь.

— Ну так сделай нас снова видимыми, тогда сможем, — сказала Марни. — Да поживее, а то у псины вот-вот лопнет терпение, и она ворвется сюда.

— Да. Сейчас пожелаю, — сказал я. — Зуб. Я…

Меня захлестнуло волною паники. Я не мог дышать. Я ничего не соображал!

— Энди, в чем дело? — спросила Марни.

— Зуб, — выдавил я. — У меня его нет. Должно быть, он выпал у меня из руки, когда я стал невидимым.

Повисла долгая, напряженная пауза. Потом Марни прошептала:

— У тебя его действительно нет?

— Он… он, должно быть, упал на пол гаража, — проговорил я. — Он… в гараже!

— Ну так сходи принеси его! — рявкнула Марни. — Давай! Живее!

— Я? — вскричал я. — Почему это должен делать я?

— Это твой зуб! — крикнула Марни.

— Ха! — бросил я. — Хорошенькое дельце! Как шкурой рисковать, так он сразу мой, да?

— Ну прости, — сказала Марни. — Прости, что вела себя, как последняя сволочь. Но ты должен сходить за зубом, Энди. Иначе мы останемся такими навечно!

Я сделал несколько дрожащих шагов к двери черного хода. Собака не может меня видеть, убеждал я себя. Но чтобы добраться до гаража, мне придется пройти мимо нее.

— Ты беги, — напутствовала Марни. — Пробеги мимо нее. Ты сможешь, Энди. Ты должен!

Поджилки у меня тряслись так, что я не то что бежать — идти мог с трудом. Я сделал еще один глубокий вдох.

И выскочил прямо через дверь на заднее крыльцо.

Как только я оказался снаружи, собака вскинула голову. И поднялась на ноги.

Черт. Все это время она, оказывается, была настороже. Она свирепо зарычала. Затем угрожающе опустила голову. И с ревом бросилась в мою сторону.

Она не может видеть меня.

Собака не может видеть меня.

Я повторял эти слова про себя, снова и снова.

Я спустился с крыльца. Ступая как можно тише и осторожнее, направился по траве к гаражу.

Не издавай ни звука, говорил я себе.

Не издавай ни звука. Собака не может видеть тебя.

Внезапно собака остановилась. Теперь она находилась от меня в каких-нибудь паре футов.

Я чувствовал ее запах. Ее шерсть пахла могилой.

И я понимал, что она тоже может меня учуять.

Она подняла голову. Снова принюхалась. И уставилась прямо на меня.