Елена Нестерина - Угнанное пианино

– А я дам гораздо больше денег, – заявил бизнесмен.

– Ничего не выйдет!

Коммерсант и сам это понял – зачем разоряться попусту? Он исчез так же, как и появился. Незаметно уехала машина с его подельниками.

– Продаем. – Василий и Клавдия воспрянули духом.

– Я согласна, – торжественно кивнула Зоя. – И подпишу все бумаги.

– Давайте, скажите ей, где нужно подпись поставить! – обрадовался Антоша. Все пошло так замечательно!

– Так где поставить подпись? – повторила Зоя, оглядывая собравшихся.

В этот момент она казалось себе героиней-победительницей самого красивого телевизионного сериала. Они там тоже то и дело какие-то важные для всех бумаги подписывают.

– И даже поможем домой к вам это пианино оттащить! – добавил Василий Редькин.

– Ой, вот спасибо! – Петр Брониславович был искренне рад. – То-то моя Галиночка Гавриловна обрадуется! Да еще такое хорошее, с тремя педалями пианино! Галиночка как раз такие любит, она мне сама говорила! А по поводу денег вы не волнуйтесь – они у меня дома. Как привезем, я сразу и расплачусь. Достаточно будет…

И Петр Брониславович назвал такую сумму, услышав которую супруги Редькины переглянулись. И затем счастливо обнялись, – кажется, впервые за несколько лет.

– Зоенька, дочка, ты уж покажи, на что твой инструмент, так сказать, способен… – засуетился тут же свирепый сантехник Редькин. – Сыграй-ка учителю своему что-нибудь такое, чтобы он убедился, какая у этого пианино красота звука, какой этот… Тембр многоголосный…

– Я могу еще и спеть, – скромно предложила Зоя.

– Нет, вот этого не надо, – тут же пресек ее поползновения папа. – Я же просил красоту.

– Да, мы же продаем пианино, а не тебя, – встрял в разговор Толик Редькин.

Арина Балованцева втихаря отвесила ему пинок и показала кулак. Мелкий сразу заткнулся.

– Музыка народная. Гамма, – провозгласила Зоя, открыла пианино, и на всю улицу понеслась простая гамма до-мажор в две руки.

– Хорошо играешь, Зоя, с душой, – похвалил Петр Брониславович. Он привык уважать чужой труд. – Скажи-ка, а не жалко расставаться-то? Нет, приходить к нам домой играть – этот уговор остается. Ну, а все-таки?

– Не жалко ей, не жалко! – закрывая крышку пианино, вместо Зои ответила ее мама. – А в нагрузку я вам еще и целый чемодан нот отдам. Пусть ваша супруга упражняется. Чемодан этот у нас дома тоже места много занимает. А у вас, интересно, площадь позволяет?

– Ну, чемодан-то и фортепьяно мы точно пристроим, – улыбнулся Петр Брониславович.

Зоя кивнула. Расставаться со своим имуществом было очень жалко. В чемодане было килограмма два нот произведений Брамса, клавир музыкального спектакля «Свадьба Кречинского» и даже несколько тетрадей с произведениями ее собственного сочинения. И все это исчезнет теперь из дома?

Зою радовало только одно – и Петр Брониславович, и его супруга были людьми добрыми. Уж если они сказали, что мешать не станут, когда она придет на своем инструменте у них дома поупражняться, то, значит, так оно и будет. И ни орать не начнут, ни руки скотчем заматывать, чтобы она по клавишам не била… Одним словом, что ни делается – все к лучшему. Так решила Зоя, вздохнула и отправилась вслед за процессией, которая шла по направлению к дороге. Нужно было поймать подходящую машину, погрузить в нее инструмент – и лети, музыка, к новой хозяйке!

Этот праздничный день на дороге удалось поймать только большой фургон. Водитель согласился везти пианино. Вмиг выскочивший из кабины шофер, Петр Брониславович, Василий Редькин и Артур с Антошкой, которые тоже бросились помогать, закинули в фургон инструмент.

Клавдия Ивановна и Толик стояли на обочине дороги и долго махали вслед уезжающему от них навсегда кошмару семьи.

Василий Виссарионович, едва выслушав адрес Петра Брониславовича, шустро забрался в кабину к водителю и принялся по дороге вести разговоры за жизнь. А пианино, его теперь уже бывшая хозяйка, Петр Брониславович, то есть супруг будущей хозяйки, а также остальные ребята с удовольствием разместились внутри фургона.

Всю дорогу Зоя большей частью на ощупь (темновато было в фургоне, что и говорить) играла на своем инструменте. Прощалась с ним.

И вот тогда-то все и поняли, какой ужас преследовал семейство Редькиных. Что не зря, ох, не зря, родитель хватался за ремень, а брат пытался заклеить Зое рот и замотать скотчем руки за спиной. Слуха у Зои Редькиной не было…