Лилиан Браун - Кот, который болтал с индюками

– Господи, даже не знаю, что сказать! – воскликнула она. – Вы затронули столько чувствительных струн. Вам даже не представить себе, какой отрадой это стало бы для меня, мистер Квиллер!

– Называйте меня просто Квилл, – попросил он глубоким волнующим голосом, который всегда творил чудеса. – Я не знаю, как вы предполагали распорядиться этим домом, но независимо от ваших планов мне очень хочется, чтобы вы серьёзно подумали о таком способе отдать должное памяти трёх поколений служителей медицины.

Полюбоваться старинными интерьерами будут приезжать люди из всех уголков Америки. Одну из комнат можно полностью посвятить врачам-пионерам, показать те простенькие медицинские приспособления, которыми они пользовались. Пилы для ампутации конечностей, ампутация без наркоза… вручную приготовленные лекарства… складные операционные столы, которые перевозили в докторской коляске и расставляли в кухне у пациента. В Историческом обществе нашего штата много таких раритетов, и оно вполне может предоставить их музею – включая, думаю, крупнейшую в мире коллекцию ночных горшков!

Словно не расслышав последней шутки, миссис Кэрролл отчеканила:

– Внучка предполагает получить этот дом в наследство.

– А примет ли она во внимание интересы города? – спросил Квиллер, отлично понимая всю абсурдность своего вопроса.

– К сожалению, нет. Она продаст его тому, кто предложит максимальную сумму, а что будет дальше – ей всё равно. По её мнению, здесь разместят супермаркет или парк развлечений. Хотя, думаю, всё это говорится, просто чтобы напугать меня.

– У вас составлено завещание?

– Оно у адвоката. Его следовало бы пересмотреть. – Она прикусила губу, потом снова заговорила: – Алисии с её шофером нет сейчас в городе. Я зашла в дом – проверить, в каком он состоянии. И пришла в ужас! Жестянки из-под консервов на моём чудном столе красного дерева… грязные тряпки, развешанные на японских статуэтках… какая-то дрянь в кухонной раковине. Алисия никогда не была аккуратной, но ведь не до такой степени! Причина, вероятно, в этом её… шофере. Я просто не знаю, что делать.

– Эдит, можно дать вам совет?

Услышав свое имя, она словно проснулась и внимательно посмотрела на собеседника.

– Да, разумеется.

– Немедленно пригласите своего адвоката. Возможно, он порекомендует вам нанять управляющего… сменить замки… безотлагательно оформить новое завещание. Сообщите ему о своём желании превратить дом в Мемориальный музей Кэрроллов. Ведь в нашем штате нет ничего подобного! – Он оборвал себя на полуслове, вспомнив о так и не осуществленной идее Музея Клингеншоенов, и уже с меньшим пафосом спросил: – Это вы придумали назвать дом Маунт-Вернон?

– Нет, мой свекор. Он был истовым почитателем Джорджа Вашингтона.

– Тем больше оснований сберечь дом. Не тяните, иначе окажется слишком поздно.

Возвращаясь от миссис Кэролл, Квиллер испытывал чувство глубокого удовлетворения. Но надо было преуспеть ещё в одном: уйти в тень, не выдать своей причастности к этой истории.

Во время ежевечернего телефонного разговора Полли сказала:

– В библиотеке сегодня не было ничего интересного, расскажи лучше, чем ты занимался.

– Сочинял свою колонку на вторник. А как у тебя дела с «домашним заданием»?

– Продвигаюсь. Ты, вероятно, не сознаёшь, как важно, чтобы проходы между книжными стендами были правильной ширины? Это существенно и для физического, и для психологического комфорта. Покупателям и продавцам нужно иметь возможность двигаться совершенно свободно. Если в какие-то дни магазин ломится от посетителей, это, конечно, неплохо для его репутации, но самое важное – исключить ощущение толкучки.

– Да-а, – многозначительно протянул Квиллер. -Все это страшно увлекательно.

– И всё-таки я собираюсь высвободить вечерок и посетить орнитологический клуб. Там будет выступать специалист по хохлатым пузанчикам.

– А что, это птицы? – осторожно поинтересовался Квиллер.

– Прелестные птички с жёлтыми грудками.

– Но почему у них такое странное название?

– Если хочешь, приходи в клуб и сам задай этот вопрос докладчику.

– Может, и приду. Что они там подадут на ужин? Снова пирог с курятиной?

Разговор старых друзей, каждый вечер беседующих по телефону, лился свободно и непринужденно.

– Ну, a bientot, – наконец сказала она.

– A bientot, – откликнулся он.

Когда Квиллер покидал амбар во вторник утром, коты проводили его до двери и, усевшись на пороге, внимательно выслушали всё, что он по обыкновению говорил им на прощанье, так, словно отлично понимали каждое слово. Он всегда сообщал им, куда идёт, что собирается делать и когда вернется. А они, стоило ему уйти, сразу же принимались носиться по всем этажам амбара, сметая лежащие на столах бумаги и опрокидывая мусорные корзинки. Если хозяин уходит, кот всегда колобродит , как отметил бы рассудительный Коко.