Олег Грудинин - Обыкновенное мужество

Ощупью пройдя несколько шагов на голос сержанта, ребята свернули направо и увидели еще один завал, экономно освещенный Забелинским фонариком.

— Такой же… — определил Сергей.

— Такой, да не такой! Это завал старый. Видишь, земля спрессовалась?

— Как же теперь?.. — вырвалось у Сережи.

— Выберемся, друже. Безвыходных положений нет! — успокоил Забелин, скрывая свою тревогу.

— Может, искать нас станут? — спросила Нина.

— Не станут! — покачал головой Забелин. — Из-за моей глупости никто не знает, что мы пошли сюда. Кстати, Нина, в каком помещении ты увидела еще коридор? До завала или после?

— Не помню! И зачем мы сюда сунулись?! — Нина вдруг всхлипнула.

— Спокойно, Ниночка. Пошли искать Нинин коридор, — сказал Валентин нарочито бодро. — Вдруг, да наше счастье? Пошли-ка…

Им повезло. Из помещения, почти перед самым завалом, еле заметный за большой горой глины, уходил в сторону узенький коридор. С первых же шагов его пол стал понижаться…

Забелин опять шел впереди с фонариком. Сергей замыкал шествие. Он согнулся почти пополам, но все равно то и дело стукался головой и плечами о разные выступы.

Коридор оканчивался дверью. Низенькая, окованная стальными полосами с острыми шипами, торчащими из досок, она походила на острожную.

— Открывайте скорее! — заторопила Нина. — Это же выход!

— Тихо! Не трогать! — зазвенел голос сержанта.

— Почему? А что там?

Забелин перебросил фонарь в левую руку, выхватил из кармана пистолет, загнал в ствол патрон. И только после этого ответил:

— Дверь недавно открывали. Глядите.

От двери по полу тянулась свежевспаханная земляная дужка.

— Наза-ад! — пятясь, приказал вдруг Забелин. — Немедленно назад! Тут что-то не то.

Выйдя из коридора, все остановились у груды глины, прислушались. Где-то звенели падающие капли — и больше ни звука.

— Ручаюсь, этот проход был закрыт недавно, сказал Забелин.

— Угу, доски… Смотрите, вот доски!.. — подтвердил Сергей, ковыряя ногой глину.

— Ай да Серега! — Забелин раскидал тонкий слой набросанной глины. Под ней были скрыты сломанные гнилые доски. — Ай да Пирогов! Смотрите! Доски были прилажены вот так. — Он показал прямоугольные вмятины, обрамлявшие вход в боковой коридор. — Глина намазана на доски. Так? Этой же глиной отделана вся стена. Так? Вывод: прохода нет. То есть он отсутствует для всех, кто о нем не знает, — заключил Забелин, бессознательно повторяя интонации капитана Попова.

— Эх, хотел бы я знать, кому это все нужно? — задумчиво протянул Валентин. — Какие-то тайны мадридского двора!

— Я-то догадываюсь, кому это нужно, — сквозь губы процедил сержант. — Тому, кто прислал анонимку, опрокинул на вас стену. Тому, кто запер нас в этой дыре. Ясно? Мне лично теперь ясно! — Забелин проверил пистолет. — Сейчас мы постараемся познакомиться с этим субъектом. Пошли!

Дверь в узеньком коридорчике не шелохнулась даже под мощными рывками Сергея. Ни ручки, ни замочной скважины на двери не оказалось. Видимо, что-то крепко держало дверь с обратной стороны. Острые железные шипы как бы насмехались над усилиями парня. Он мог только, осторожно заложив ладонь между остриями, толкать дверь вперед.

— Нет, так не пойдет! Поищем какую-нибудь тяжелую железяку, — предложил Валентин. — Пойдем-ка со мной, Сергей. А лейтенант пусть у двери постоит, у него пистолет. Нина, встань в сторону. Может, все-таки кто из двери выйдет.

— Осторожно вы там! — попросил Забелин. — Зажгите фонарики. Если что — кричите.

Через четверть часа ребята вернулись. Они еле тащили обломок каменной плиты.

— Вот! Выцарапали из обвала… — Сергей кивнул на плиту и в изнеможении присел на корточки. — Спина затекла вся.

Нина устало пожаловалась:

— Пить хочется. Сволочь он, который за дверью, если только это все не случайность. Проснуться бы сейчас да в школу. А, мальчики?

— Вот что, друзья! Яша прав, нас… — Валентин запнулся. — Нас преследуют… Поэтому нас могут ожидать всякие каверзы. Выбраться нам, возможно, удастся не скоро. Питья и еды нет. Пить воду из лужи не разрешаю. В этой воде наверняка бациллы. Тиф, дизентерия — все что угодно! Категорически запрещаю хныкать! Здесь не каждый сам по себе… Мы — комсомольская организация.

В ровном голосе Валентина звучало что-то такое, отчего все почувствовали себя уверенней.