Джеймс Чейз - Нет убежища золотой рыбке

– Вы меня не дурачите, у вас, правда, кто-то отнял пленку?

– А вы думали, что я сам себя умудрился огреть сзади по голове?

Секунду она обдумывала мои слова, потом кивнула:

– Ладно, так или иначе этот ублюдок получил только мелкую рыбешку. Та, крупная, ему не досталась.

– Что вы хотите этим сказать?

– Есть две пленки. Та, которую у вас украли, немного стоит. А вот за другую можно было сорвать целый миллион, – она задумчиво посмотрела на меня. – Что, если бы нам взяться за это вместе, красавчик? Вы получили бы четверть. Я же все остальное. Что скажете?

В этот момент в дверь позвонили.

Я схватил Фреду за руку, поднял и потащил в спальню.

– Оставайтесь здесь и посмейте только пикнуть! – я закрыл ее там и подошел к входной двери.

Тем временем позвонили еще раз.

В Истлейке имеется собственная полиция. Кто-то позвонил в участок, и через несколько минут патруль был на месте.

На пороге стоял дюжий, рослый полицейский, а возле машины переминался с ноги на ногу другой.

– Что здесь творится? – он стоял, держа руку на кобуре револьвера. Я узнал его:

– Здравствуйте, Флинн. Это как понимать, что творится? Он холодно всматривался в меня:

– Мы получили сообщение, что здесь только что кричала женщина.

– Заходите, – пригласил я его. – Я должен извиниться. Всему причиной мой приемник. Он, должно быть, взбесился. Я слушал радиопостановку – пьесу ужасов.

Он вошел в комнату.

– Я сидел в спальне, приемник был включен, и звук нормально отрегулирован. Вдруг он начал так орать, что едва не лопнули барабанные перепонки, – я попытался улыбнуться. – Сожалею, что причинил вам неудобство.

Он посмотрел на меня с недоверием:

– Нам сообщили, что здесь попала в беду какая-то женщина.

– Здесь не было никакой женщины.

– Значит, говорите, приемник.

– Да, завтра я отдам его в ремонт.

Он перевел на приемник взгляд, который ясно говорил, что ему хочется проверить его. Но он также хорошо знал, что я главный редактор «Голоса народа».

– Ладно, – сказал он, – но вы беспокоите соседей, мистер Менсон.

– Да, но ведь я сам испугался.

– Говорите, передавали пьесу ужасов?

Он мог легко проверить, но у меня не оставалось выбора.

– Да.

Он кивнул:

– Поздновато слушаете радио, мистер Менсон.

– Разве это запрещено законом? Мы в упор смотрели друг на друга. Наконец ему пришлось признать, что в этом виде спорта он легковеснее меня.

– Времени уже много, – сказал он.

– Я плохо сплю, – объяснил я.

Он кивнул и повернулся к дверям.

– Вы действовали с похвальной быстротой, сержант. Он холодно кивнул и отчужденно взглянул на меня:

– Это входит в мои обязанности. Я смотрел, как он идет к машине, как что-то говорит своему партнеру. Потом оба сели в машину. Фреда вышла из спальни:

– Классно сработано, красавчик, я начинаю вас уважать.

– Бросьте, как будто вы способны кого-то уважать. Ведь вы даже не знаете значения этого слова. Ну-ка, живо обратно в спальню!

– Значит, сообразили наконец. Вам уже ясно, что мое место давно в постели.

Она вошла в спальню. Я погасил свет и отодвинул край плотной шторы. Полицейская машина стояла на прежнем месте. Через несколько минут она отъехала. Голова у меня еще болела, но не так сильно, и мои мысли больше не путались. Две пленки! Пленка, отнятая у меня, уличала в кражах всех этих глупых, ничтожных женщин, включая и Линду.., но другая пленка, которая должна была принести Горди большие деньги.., очевидно, на ней была заснята Мейбл Криден. Она могла послужить достаточной причиной для убийства, и из-за нее вполне могли пристрелить Горди. Я стоял в темноте у окна и думал. Я понял, что вторая пленка стоимостью в миллион, пожалуй, приобретает теперь большее значение, чем первая, так как она способна уличить убийцу.

Я прошел в спальню. Странно было видеть чужую женщину в постели, которую я больше года делил с Линдой. Она лежала, прикрытая лишь простыней. Комнату скупо освещала лампа на ночном столике.

– Ну, дружок, забудем сегодняшние дела, – сказала она. – Иди ко мне.

Часы на ночном столике показывали 1.35. Голова болела не переставая, и я чувствовал усталость, но не чрезмерную.

Я сел на кровать и посмотрел на Фреду:

– Ну, что вы там говорили насчет второй пленки?

– Господи! Вы опять за свое, – она откинула простыню, чтобы я видел ее голое тело. – Раздевайтесь и давайте позабавимся.

Я прикрыл ее простыней:

– Так как же насчет второй пленки?

– Идите к черту! Если от вас нет никакого толку, так убирайтесь!