Джеймс Чейз: Почему выбрали меня?

На следующее утро он проснулся в восемь часов и, уставясь в потолок, задумался о необходимости отъезда из Англии.

Продолжая размышлять о своих делах, он встал, побрился и начал переодеваться. Двести фунтов! Сейчас это казалось невозможным.

Едва он закончил завязывать галстук, как в дверь постучали.

Он спустился вниз по лестнице, которая вела к единственному входу в квартиру, и открыл дверь, ожидая увидеть почтальона. Вместо него он увидел перед собой сияющее лицо инспектора Роулинса из Центрального бюро уголовных расследований.

– Доброе утро, – сказал Роулинс. – Ты как раз тот парень, который мне нужен.

Роулинс был крупным мужчиной с широким красным лицом, лет пятидесяти. У него всегда был такой вид, будто он только что вернулся из отпуска с берега моря. И даже после шестидесяти часов непрерывной работы он был энергичен и бодр. Корридон знал его как храброго, работящего и добросовестного работника, безупречно честного, но хитрого полицейского. Человек, скрывающий ясный ум за широкой сияющей улыбкой здорового деревенского священника.

– А, это ты, – хмуро пробормотал Корридон. – Чего тебе надо?

– Уже позавтракал? – спросил Роулинс. – Я бы не отказался от чашечки чая, если ты только начал.

– Заходи, – сказал Корридон. – Чая не будет. Если не возражаешь, могу предложить кофе.

Роулинс проследовал за ним вверх по лестнице и прошел в маленькую мрачную гостиную. Пока Корридон готовил кофе, Роулинс медленно бродил по комнате, мягко насвистывая и ничего не упуская из вида.

– Не могу понять, почему ты живешь в подобной дыре, – сказал он. – Почему ты не найдешь себе что-нибудь поудобнее?

– Эта квартира меня устраивает, – отозвался Корридон. – Ты же знаешь, что я не домосед. Как твоя жена?

– Прекрасно, – отозвался Роулинс, прихлебывая кофе, принесенное Корридоном в гостиную. – очевидно, она сейчас удивляется, где я. Несладкая жизнь у жены копа.

– Прекрасная возможность обманывать жену и рассказывать ей сказки.

Корридон закусил сигарету и задумчиво оглядел Роулинса. Обычно тот не приходит в гости к людям просто так. Любопытно, что его привело сюда в такой ранний час.

– Я уже вышел из этого возраста. А где ты провел прошлую ночь, старина? – спросил Роулинс.

Корридон стряхнул пепел на ковер и мягко растер подошвой.

– Когда-нибудь, Роулинс, я упаду в обморок от твоих хитростей. Что случилось? Роулинс улыбался.

– Ты никогда не умел делать выводов, старина. В этом твой недостаток. Ты мне нравишься, Корридон. Конечно, ты чрезмерно хитрый парень, иногда тебе не хватает честности и ты несколько жесток, но…

– Хорошо, хорошо, – перебил его Корридон. – У меня нет настроения для шуток. Что случилось?

Роулинс несколько смутился. Корридон, который очень хорошо знал его, не принимал этого смущения всерьез. Он знал все выражения лица Роулинса и знал, что они означают.

– Ты разговаривал с Милли Льюис вчера вечером? – спросил он и бросил быстрый, резкий взгляд на Корридона.

“О, боже! – подумал Корридон. – Я так и думал, что она влипнет в историю с этим кольцом. Гадкая, маленькая кобыла!” – Да. Я купил ей выпивку. А что?

– Ты был, у нее дома?

– Ты пытаешься острить? – спросил Корридон. Его красное лицо напряглось. – Уж не считаешь ли ты меня способным пойти домой к таким, как Милли?

– Не волнуйся, – сказал Роулинс. – Ты мог просто проводить ее до дома, не обязательно спать с ней.

– Этого не было, – сухо ответил Корридон. – А чем вызван твой неожиданный интерес к Милли?

Роулинс отхлебнул кофе, и его лицо неожиданно стало серьезным.

– Ты ведь по-дружески относился к ней, не так ли?

– Да. У нее неприятности? Роулинс покачал головой.

– Уже нет.

Наступила долгая пауза, в течение которой Корридон изумленно рассматривал Роулинса.

– Что это значит?

– Она умерла, старина.

Корридон отодвинул от себя чашку и встал. Легкая дрожь пробежала по его телу.

– Умерла? Что случилось? Роулинс нахмурился.

– Вчера вечером она была убита. Около половины двенадцатого.

– Понимаю. – Корридон медленно прошелся по комнате, заложив руки в карманы. Он был потрясен. Милли была частью его прошлого. Он знал, что ему будет недоставать ее.

– Мы не знаем, с чего начать, – продолжал Роулинс. – Подобных дел у нас еще никогда не было. Я подумал, может быть, ты что-нибудь знаешь об этом деле. Она не говорила тебе, что собирается с кем-либо встретиться?

– В одиннадцать она ушла из “Аметиста”, – сказал Корридон. – Я ушел десять минут спустя. Я видел, как она разговаривает с мужчиной на углу Пикадилли и Олбермарл-стрит. Потом они пошли вместе в сторону ее квартиры.