Джеймс Чейз - Том 19. Посмертные претензии. Хитрый как лиса. Плохие вести от куклы

Эллис вяло кивнул и покосился на Крейна, который отошел от окна.

— Прекрасно, — сказал Крейн, — благодарю вас.

Он вышел с маленьким индусом за дверь. Но перед тем как выйти, Сафки обратился к Эллису:

— Вы очень молчаливый молодой человек. Разве вам нечего сказать?

Эллис облизнул губы и отвернулся.

— Он стесняется, — сказал Крейн и неожиданно улыбнулся. — Я полагаю, у него комплекс неполноценности.

Доктор Сафки кивнул.

— А! — сказал он. — Да, это можно понять; Каждый из нас имеет своего собственного предателя. Мой предатель — экстравагантность.

— А моего вы знаете, — сказал Крейн, и глаза его снова приняли странное выражение.

— Да, вашего я знаю, — грустно кивнул Сафки, и на мгновение на его лице появилось отвращение.

Эллис, который наблюдал за ним, заметил эту мгновенную тень. Он подумал, что врач наверняка знает, о чем идет речь. Здесь что-то кроется, и ниггер обо всем этом знает. Крейн снова улыбнулся. Теперь он казался совсем спокойным, даже порозовел.

— Ну, мы не задерживаем вас, доктор. Не сомневаюсь, что у вас есть дела. Идите и завтра приходите снова. Может быть, он тогда что-нибудь и скажет. У нею замечательный голос. — И Крейн снова рассмеялся. Эллис стиснул зубы. Ненависть к этому высокому, красивому мужчине переполняла ею.

— Я вернусь, — сказал доктор Сафки и добавил для Эллиса: — Вы не должны волноваться. Если вы хотите быстро поправиться, вам надо обо всем забыть и ни о чем не думать.

— Хороший совет, — согласился Крейн, глядя на Эллиса с дружеской усмешкой. — Но врачи все одинаковы. Они с такой легкостью дают советы, что я сомневаюсь, верят ли они сами, что кто-нибудь им следует. Это лишь облегчает им совесть. А у некоторых врачей она несколько отягощена, не так ли, мой друг?

— Очень возможно, — сказал доктор, снова став печальным, и вышел из комнаты.

Крейн последовал за ним.

Грейс ожидала их в холле. Она быстро оглядела обоих мужчин и твердо выдержала спокойный взгляд Крейна.

— Эта юная леди занималась его ногой? — пробормотал Сафки.

— Да, — сказал Крейн. — Познакомьтесь с доктором Сафки, — обратился он к Грейс. — Вам будет приятно узнать, что ваш друг болен не так страшно, как мы думали. Доктор говорит, что вы отлично обработали ногу. — Он взял доктора под руку. — Это Джули Брюер.

Доктор Сафки с интересом уставился на Грейс, покрасневшую от похвалы, и вдруг отшатнулся, услышав имя Джули Брюер.

Он посмотрел на Грейс, потом на Крейна, что-то пробормотал и, не оглядываясь, выскочил из дома, словно за ним гналась ведьма.

Крейн пожал плечами.

— Забавный коротышка… Никогда не думал, что он интересуется женщинами. — Он подошел к неподвижной Грейс и посмотрел ей в глаза. — А теперь поговорим…

Они прошли в гостиную и сели в глубокие кресла.

— Он велел вам обыскать мою комнату? — спросил Крейн.

Она пожала плечами.

— О, я бы хотела, чтобы этого не было.

— Но он велел это сделать? — снова спросил Крейн, словно хотел, чтобы она оправдалась.

— Да.

— Ну, не беспокойтесь, вы не должны думать, что я сержусь. Нет. Некоторые люди не любят, когда лезут в их дела. Я же не принадлежу к их числу. Меня даже не интересует, что вы там нашли в этих ящиках.

Грейс вздрогнула.

— Пожалуйста, не говорите об этом…

— Теперь я понимаю, что вы там видели, и вам надо кое-что объяснить, иначе вы подумаете, что я убийца или что-то в этом роде.

— Конечно, я ничего такого не подумаю, — сказала Грейс, сжимая руки. — Я не хотела…

— Вы ведь ничего не знаете обо мне. — Крейн откинулся на спинку кресла и скрестил ноги. — И, однако, я чувствую, что я вам неприятен.

— Я… я очень благодарна вам… — прошептала Грейс.

— Только благодарны? Ничего больше?

— Вы были так добры ко мне, — проговорила Грейс, покраснев. — Конечно, вы мне нравитесь…

— Только потому, что я был добр к вам?

Он встал, подошел к ней и взял ее за руки. Она сидела, глядя на его большую белую руку, испытывая незнакомое волнение.

— Я хочу, чтобы вы полюбили меня, — сказал он. — Потому что я люблю вас. Я думаю, что вы храбрая и, кроме того, красивая. Мне нравится ваша походка, манера держать голову, ваши глаза. Это все необыкновенно. В тот момент, когда я увидел вас в клубе, испуганную… одну… Вы очень заинтересовали меня.

Грейс сжала его руку. Она едва сознавала, что делает. Он — любит ее!

— О, я тоже… люблю вас!

Теплая сильная рука пожала ее руку, потом он стошея к окну.

— Я рад, что вы сказали это. Теперь я могу говорить с вами, как с самым родным человеком. Я знаю, что кинжал потряс ваше воображение. И вам не могло прийти в голову, что этим кинжалом… моя сестра убила себя!