Джеймс Чейз - Гроб из Гонконга

Поскольку я молчал, Джейн снова заговорила:

– Герман дал мне адрес одного китайца – его зовут Вонг Хопхо – и просил написать Вонгу, если что-то будет не так. Когда мистер Джефферсон решил послать вас в Гонконг, я предупредила их. Мне очень не хотелось, чтобы мистер Джефферсон узнал правду.

– Теперь он все равно ее узнает, – мрачно сказал я. – Я не имею права это скрывать.

– Но почему? – горестно возразила она. – Почему он не может умереть спокойно, веря, что его сын – честный человек?

– Потому, что все запуталось. Гроб необходимо вскрыть, полиции все известно. Так что эту историю невозможно сохранить в тайне. – Я посмотрел на нее. – Я постараюсь не впутывать вас в эту историю, но это единственное, что я могу сделать.

Раздался стук, вошел дворецкий.

– Мистер Джефферсон может вас принять, – сказал он. – Пройдемте со мной.

Дж. Уилбур Джефферсон полулежал все в том же большом кресле, словно и не вставал с него со времени моего отъезда в Гонконг. Он указал на стул рядом с собой.

– Итак, молодой человек, вы вернулись. Следовательно, у вас есть информация для меня?

– Да, есть. Но совсем не то, за чем вы меня посылали… Вы хотели, чтобы я выяснил обстановку, в которой жил ваш сын, и я это сделал.

Он посмотрел на меня и пожал плечами.

– Расскажите мне все, что вы узнали.

Я изложил ему отредактированную версию того, что произошло в Гонконге и что мне удалось узнать о его сыне. Я только не сообщил ему, как умер Герман. Сказал только, что его тело было найдено в заливе. Джефферсон-старший слушал меня с непроницаемым лицом, глядя в пространство. До самого конца рассказа он ни разу не перебил меня.

– И что же дальше? – он внимательно посмотрел на меня.

– Полиция просит разрешения вскрыть гроб.

– Я согласен. Ключ можете взять у мисс Уэст.

– Тело вашего сына через некоторое время будет здесь, – продолжал я. – Где-то в конце недели…

– Благодарю вас, – ответил он равнодушно. – Никогда не думал, что Герман может так низко пасть. Торговец наркотиками – самая презренная тварь на свете.

Я ничего не ответил.

– Полагаю, даже к лучшему, что он умер, – продолжал он. – Теперь о его жене. Вы нашли убийцу?

– Нет еще. Вы хотите, чтобы я продолжал поиски?

– Почему бы и нет? – Я видел, что он все еще думает о сыне. – Если вам что-то понадобится, деньги например, обращайтесь к мисс Уэст. Нужно завершить эту грязную историю. Найдите убийцу.

– Еще один нескромный вопрос, мистер Джефферсон. Кто же станет вашим наследником?

Этот вопрос удивил его, и он непонимающе уставился на меня.

– Разве это имеет теперь значение?

– Если это тайна, извините.

Он нахмурился.

– Нет, это не тайна. Но почему вы об этом спрашиваете?

– Если бы жена Германа была жива, она была бы упомянута в вашем завещании?

– Разумеется. Она получила бы долю, выделенную моему сыну.

– Это большая сумма?

– Половина моего состояния.

– Значит, большая. Кто же получит вторую половину?

– Мисс Уэст.

– Значит, теперь она получит все?

Он внимательно посмотрел на меня.

– Совершенно верно. Но почему вы проявляете к этому такой интерес?

– Быть любопытным – мое ремесло, – ответил я, попрощался и вышел.

Я нашел мисс Уэст на прежнем месте.

– Входите, мистер Райан, – холодно и спокойно сказала она.

– Мне нужен ключ от склепа. Полиция собирается вскрыть гроб. Я обещал лейтенанту Ретнику принести ключ. Мистер Джефферсон не возражает.

Она заглянула в ящик и передала ключ.

– Я все рассказал мистеру Джефферсону. Он воспринял это довольно спокойно.

Она пожала плечами, как бы смирившись с неизбежным.

– Но он все же настаивает, чтобы я нашел убийцу Джоян.

– Думаете, вам это удастся?

– Большинство убийств начинаются с мотива. Мне кажется, я даже догадываюсь, что это за мотив. Ну, не буду вас задерживать. Я верну ключ, когда все закончится.

Дворецкий проводил меня к выходу. Подходя к машине, я заметил, что Джейн, отодвинув шторку, наблюдает за мной.

Лейтенант Ретник и сержант Палски вышли из полицейской машины и присоединились ко мне у ворот кладбища.

– Терпеть не могу посещать такие места, – заметил Ретник, держа во рту сигару.

– Рано или поздно все там будем, – философски заметил я.

– Знаю, можешь мне об этом не напоминать, – огрызнулся Ретник. – Просто я не люблю бывать на кладбищах.

Мы прошли широкие ворота и двинулись по аллее, вдоль которой возвышались дорогие надгробья.

– Склеп там, – сказал Палски. – Четвертый слева.