Джеймс Чейз - Гроб из Гонконга

Я уже собирался запирать на ночь свою контору, когда на столе зазвонил телефон. Было десять минут седьмого. Кончался длинный скучный день, не принесший мне ни цента заработка. За целый день у меня не было ни одного клиента. Всю почту я выбросил в корзину, даже не распечатав. И вот, наконец, первый телефонный звонок. Я энергично и напористо сказал:

– Нельсон Райан слушает.

Наступила пауза. В трубке послышался звук поднимающегося самолета. Этот шум на мгновенье оглушил меня, потом затих вдали.

– Мистер Райан? – сказал низкий и отрывистый мужской голос.

– Совершенно верно.

– Вы – частный сыщик?

– Тоже верно.

Опять наступила пауза. Я прислушался к тяжелому дыханию говорившего, а он, наверное, к моему. Наконец незнакомец сказал:

– В моем распоряжении всего несколько минут. Я звоню из аэропорта. Мне нужно, чтобы вы выполнили одно мое поручение.

Я достал блокнот.

– Ваша фамилия и адрес?

– Джон Хардвик. Кеннот-бульвар, 33.

Записав адрес, я спросил:

– Что вы хотите мне поручить?

– Я хочу, чтобы вы проследили за моей женой.

Наступила еще одна пауза, так как взлетал еще один самолет. Свист реактивных двигателей заглушил следующую фразу клиента.

– Я не разобрал, что вы сказали, мистер Хардвик.

Он нетерпеливо ответил:

– Я работаю в корпорации Герона по производству пластмасс.

Корпорация Герона была одной из крупнейших на всем Тихоокеанском побережье. Благосостояние Пасадена-сити на четверть зависело от нее.

– Это обойдется вам в пятьдесят долларов в день, не считая расходов, – сказал я, нагло завышая свой обычный гонорар.

– Идет! Я сейчас пришлю вам триста долларов. Я хочу, чтобы вы следили за моей женой, куда бы она ни пошла. Если она останется дома, то выясните, не приходил ли к ней кто-нибудь. Вы сделаете это?

За триста долларов я готов был и не то еще сделать – поэтому с готовностью ответил:

– Я сделаю это, мистер Хардвик. Но не приедете ли вы повидаться со мной? Я предпочитаю знать в лицо своих клиентов.

– Понимаю вас, но дело в том, что я только сейчас решился на этот шаг. Мне необходимо выехать в Нью-Йорк, но в пятницу мы с вами увидимся. А пока я хочу быть уверенным, что за время моего отсутствия жена будет под наблюдением.

– В этом можете не сомневаться, – сказал я и помолчал, пропуская еще один взлетающий самолет. – Мистер Хардвик, опишите, пожалуйста, внешность вашей жены.

– Вы можете найти ее по адресу Кеннот-бульвар, 33, – сказал он. – Простите, но меня зовут. Увидимся в пятницу.

Короткие гудки известили, что разговор закончен.

Я закурил сигарету и выпустил дым в воздух. Частным сыщиком я работал уже пять лет и за это время встречал много эксцентричных людей. Джон Хардвик, должно быть, из таких сумасбродов, но чутье подсказывало мне, что это не так. Он говорил, как человек, действительно попавший в затруднительное положение. Может быть, он давно подозревал жену в неверности и перед отъездом решил проверить ее. В такой ситуации мужчина способен повиноваться мгновенному импульсу. И все-таки очень не понравилось мне это дело, так как я не люблю анонимных клиентов. Я предпочитаю знать человека в лицо.

Обдумывая полученную от клиента информацию, я услышал в коридоре шаги. В дверь постучали, и вошел курьер. Он положил мне на стол толстый пакет и предложил расписаться в книге. Это был веснушчатый парень, еще получавший от жизни удовольствие. Пока я расписывался, он оглядел мою обшарпанную комнату: скептически осмотрел пятна на потолке, пыльную книжную полку, жалкий письменный стол и настенный календарь с голыми девочками. После его ухода я вскрыл конверт. Из него выпало тридцать десятидолларовых купюр и визитная карточка, на которой было написано: «От Джона Хардвика, Пасадена-сити, Кеннот-бульвар, 33».

Я не мог понять, каким образом удалось так быстро переправить мне деньги. Но потом решил, что Хардвик, видимо, воспользовался агентством срочной доставки, а их контора находилась в соседнем доме. Я придвинул к себе телефонную книгу и стал искать фамилию Хардвика, но ее там не было. Тогда я позвонил в адресный стол, и мне сразу сообщили, что по адресу Кеннот-бульвар, 33 проживает Джек С. Майерс-младший, а не Джон Хардвик.

Сложившаяся ситуация требовала разрешения. Кеннот-бульвар находился примерно в трех милях от центра города и представлял собой шоссе, ведущее в горы Пальма Маунтен.