Татьяна Устинова - Близкие люди

Степан рукой потрепал куртку, как будто собачий загривок. Иван будет счастлив. Он этой собакой Степану все уши прожужжал.

Под рукой что-то негромко звякнуло и покатилось, Степан посмотрел с удивлением. Ничего такого, что могло катиться или звякать, не было у него под рукой. У него под рукой была только плотная поношенная синяя ткань. Спецодежда Петровича.

Степан пощупал рукой – ничего. И еще пощупал. Снова что-то как будто рассыпалось, и Степан, сообразив наконец, откуда звук, решительно полез в карман куртки. Пальцы нащупали что-то твердое и холодное, и Степан вытащил маленький аптечный пузырек с лекарством.

“Я где-то потерял клофелин, а мне без него неуютно…

“Где ты мог его потерять?”

“Не знаю, Андреич. Где-то потерял. Уж я смотрел, смотрел – не нашел…”

Если Петрович тогда; потерял свой клофелин и никак не мог найти, то что именно держит сейчас в руках Степанов Павел Андреевич? Петрович был тогда именно в этой куртке, и дело вовсе не в том, что у Степана такая необыкновенная память на куртки, а в том, что Петрович всегда, всегда ходил именно в этой куртке. Даже в жару. А в мороз надевал сверху серую лагерную телогрейку.

Белов ему за эту телогрейку несколько раз собирался выговор объявить.

“Сейчас не тридцать пятый год” и мы не Днепрогэс строим! – разорялся он. – К нам немцы приезжают, швейцарцы, заказчики каждый день бывают, а вы, Валентин Петрович, в каком-то абстрактном виде пребываете!..”

– В абстрактном, – повторил Степан и встряхнул пузырек. Негромко звякнули маленькие белые таблеточки. – Как пить дать в абстрактном!..

Ничего такого. Наверное, в конце концов Петрович нашел свой клофелин и сунул его в карман, только и всего.

“Что ты так перепугался? – это было сказано самому себе. – Еще ничего не случилось”.

Тем не менее толстые пальцы держали пузырек так, как будто это был хвост оголенного провода, находящегося под напряжением.

Нужно быстро и желательно без лишнего шума установить, что именно в пузырьке – клофелин или нет. И тогда он поймет…

На крылечке вагончика послышались шаги. Степан торопливо сунул пузырек в карман, кое-как прикрыл картонные створки и отскочил от коробки.

– Степ! – позвал Чернов. – Ты где?

– Я здесь, – откликнулся Степан, лихорадочно распахивая и пододвигая к себе папку с бумагами, – где мне еще быть?

– Полуйчик с обеда на склад уехал и до сих пор не вернулся, а Юденич здесь. Сейчас явится отчет давать. Ну что за погода, а? Сдохнуть от смеха можно!

“Можно, – подумал Степан, – но не от смеха”.

Он принял решение, пока дотошный и занудный Юденич бубнил что-то о том, как прошел на стройке сегодняшний день.

Степан его не слушал.

Едва тот закончил бубнить, Степан объявил всем, что сию минуту возвращается в Москву, а за всеми остальными делами присмотрит Вадим Алексеевич. Чернов к такому повороту событий был совершенно не готов – остаться среди зимы за городом, без машины и теплой куртки!

– Тебя кто-нибудь привезет, – сказал Степан изумленному Чернову, – мне правда нужно прямо сейчас уехать. Черный – Да ты бы мне раньше сказал, я бы на своей машине поехал! Что я тут стану делать, твою мать, в пятницу вечером?

У меня за шиворот вода налилась, и все ноги мокрые!

– Посуши, – посоветовал Степан, – вон из калорифера как теплом несет! Посуши ноги, а то еще, не ровен час, простынешь, Черный!

– Пошел ты! – окончательно вызверился зам, решив, что Степан специально, из каких-то своих соображений, завез его в Сафонове и бросил.

– Я с Дмитровки водителя пришлю! – уже с крыльца крикнул Степан и мерной тяжелой рысью затрусил под снегом к своей машине.

Из машины он позвонил и долго и униженно умолял его соединить, а потом объяснял положение дел, и выслушивал ироничные замечания, и соглашался с ними, и подобострастно хихикал в нужных местах, и вообще мел хвостом изо всех сил.

Вырулив со стройки, он поехал в противоположную от Москвы сторону и некоторое время провел там, куда в конце концов приехал. От непрерывно идущего снега казалось, что уже вечер, хотя время едва-едва перевалило за три часа.

По дороге в Москву Степан позвонил на Дмитровку Саше и сказал, чтобы она придумала, как эвакуировать из Сафонова Чернова.

– Пошли Серегу, – приказал он, – или сама поезжай, только осторожно, снег и вообще черт знает что!..

– Хорошо, – согласилась безмерно удивленная Саша, – только зачем ты ею там бросил?

– Надо было, я и бросил, – буркнул Степан. – Саш, я на работу сегодня уже не вернусь, мне надо еще в пару мест съездить. Если Руднев будет разыскивать, я на мобильном. Если что стрясется, звони мне вечером домой.