Джеймс Чейз - С/С том 27. Важнее денег. Сбей - и беги

— Но для этого не нужно было идти на риск, взламывать гараж, чтобы получить этот несчастный купальник. К тому же он видел твой разбитый «кадиллак». Или я не права?

— И все же здесь много неясного. Согласен, эти звонки настораживают. Но скорее всего, он всего лишь видел нас вместе на пляже и знает, что ты жена Эйткина. О дорожном происшествии он и не подозревает.

— Как же! — Она резко ударила правой рукой по подлокотнику кресла. — А утренние газеты?! Но и это не суть важно. Ведь нам так или иначе придется платить. В противном случае ты лишишься работы, а я потеряю Роджера.

— Это еще как сказать. — Я сам понимал, что мои слова звучат неубедительно. — У нас есть возможность обратиться в полицию. Шантажистов там не очень жалуют, сама понимаешь.

— Да ты что?! Какая полиция? Ведь он видел твою разбитую машину!

— Ну и что? Было темно, и он вполне мог не заметить повреждений. Забрался в салон, взял твой купальник, и все.

— Ты и сам в это не веришь. Я уверена на все сто процентов, что он знает о дорожном происшествии.

— Но почему он об этом даже не намекнул? Ведь это куда более серьезное основание для шантажа.

Она всплеснула руками.

— Разумеется! И что же ты намерен предпринять?

— Пока ничего. Нужно ждать. Согласен, этот звонок осложняет ситуацию, но все-таки основная опасность исходит от полицейских. Даже в том случае, что звонивший знает о происшествии, ну что же, возможно, нам удастся от него откупиться, чего не скажешь о копах. Их молчание мы никак не сможем купить.

— Не забывай, ты обещал взять вину на себя. — Криво улыбнувшись, она вновь сжала колени руками. — Так что, сам понимаешь, я должна больше опасаться именно этого незнакомца.

— Действительно, я обещал взять вину на себя, но на данный момент гарантировать это не могу, — я сделал пару изрядных глотков виски, — ведь не кто иной, как ты, оставила купальник в салоне, и если он будет фигурировать в качестве вещественного доказательства твоей вины, тут уж я ничего не смогу сделать.

— Чуть что, и сразу в кусты! — Если бы ее взгляд был способен превратить меня в пепел, это бы уже случилось. — Да, купальник у него. Да, он будет нас шантажировать! На данный момент меня интересует лишь одна проблема: платить будешь ты или мне нужно обратиться за помощью к Рожеру?

— Надо же. Ты, кажется, угрожаешь мне, Люси. Так здесь тоже пахнет шантажом?

Стукнув кулаком по подлокотнику кресла, она с ненавистью воскликнула:

— А мне безразлично, как ты это понимаешь! Мне всего лишь нужно знать, какие шаги ты предпримешь, когда он предъявит свои требования!

— Вначале он должен их предъявить.

Она с презрением глянула на меня.

— Вижу, ты уже сожалеешь, что согласился взять вину на себя, не так ли? Но учти, назад хода нет.

— Интересно, ты когда-нибудь думаешь о ком-то другом или только о себе? Ведь с тех пор, как погиб этот коп, все разговоры только о тебе. О моей судьбе ты даже не вспоминала. Только одно на уме — как с минимальными потерями выйти из этой-незавидной ситуации. — Я тоже не счел нужным скрывать свое раздражение.

— Если бы не ты, я никогда не попала бы в такое положение, — бесстрастно напомнила она. — Так почему я должна думать о твоей участи? Ведь это целиком и полностью твоя вина. Не так ли?

Я уже едва сдерживал гнев.

— Надо же! Это целиком моя вина, а ты просто невинная овечка. Ты же с самого начала знала, что поступаешь нехорошо, когда уговаривала дать тебе уроки вождения. А на пляж в столь позднее время не ты ли привезла меня? Да на моем месте любой мужчина решил, что у тебя только одно на уме, так что и уговаривать тебя не надо.

Ее лицо пошло пятнами.

— Да как ты смеешь?!

— Перестань! — отмахнулся я. — Зачем ссориться, и без того положение хуже некуда. Я обещал не вмешивать тебя в это дело и, если это будет в моих силах, не нарушу слова.

Она наклонилась вперед, злобно глядя на меня.

— Да уж постарайся! Мне совершенно не хочется потерять мужа, а уж тем более идти в тюрьму только потому, что ты вел себя, как животное.

Поднявшись, я подошел к окну. Злоба бушевала во мне, и я боялся сорваться.

— Я уезжаю, — сказала она после долгой паузы. — С меня хватит. Надеюсь, свое обещание ты сдержишь.

Повернувшись, я дал волю долго копившемуся во мне гневу.

— Не слишком на меня надейся, ты, эгоистичная и расчетливая тварь! Мы связаны одной веревочкой, как ты не можешь этого понять?!

Она вскочила на нош.

— Ах, так! Зря я не выложила вчера все Роджеру! Но еще ничего не потеряно! Я расскажу сейчас.