Нина Васина - Правило крысолова

— Четверо мужиков из отдела по разбойным нападениям. — Подумав, я называю и номер отдела, и фамилию ударившего меня представителя органов.

— Я ничего не понимаю, — сознается молодой человек.

— Это просто. — Не дождавшись, когда он наконец созреет, я без приглашения сажусь на стул рядом. — Четверо ваших сотрудников надевали на меня наручники, а я сопротивлялась. Один из них, тот, которого я укусила, попал мне коленкой в лицо.

— А зачем вы ищете его фотографию в альбомах с уголовниками?

— Нет, в этих альбомах я ищу не его фотографию, его фотография у вас висит на показательном стенде на первом этаже, чего ее искать.

— А-а-а, тогда ладно. — Белобрысый задумался, еще раз пристально на меня посмотрел, огляделся и придвинулся поближе. — Понимаете, я тут недавно работаю и еще не привык к технике. Вот видите эту дурацкую картинку? Она вдруг появилась на экране и висит уже минут десять.

— Нажмите “энтер”. Или “эскейп”, а если не получится, выключите компьютер. Он у вас завис.

— Это сюда? Спасибо. О! Получилось! Большое спасибо, понимаете, меня предупредили, что без сохранения выключать нельзя, а как это чертово сохранение сделать, если на экране…

— Где находится архив, который мне надо посмотреть?

— Архив?.. Сейчас подумаем…

— Послушайте, — наклонилась я к нему и понизила голос:

— Может быть, лучше спросить у ваших коллег?

— Я спрашивал, — отвечает молодой человек шепотом. — Видите вон того, у двери? Он считается специалистом по программам. Он посоветовал ударить по монитору кулаком, а по самому компьютеру ногой. Я сразу подумал, что это провокация.

— Действительно, — я разглядываю нервно грызущего ногти на левой руке специалиста за столом у двери, — провокация. Знаете что, откройте “программы”.

— Какие программы?

— Нажмите мышью на надпись “поисковые программы”.

— А мышь, она, понимаете, я ее уронил, и… • Разглядываю мышь. Потихоньку тяну за провод, пока на меня не выползает его конец.

— У вас мышь отключена.

— Ну и черт с ней, мы по кнопочкам.

— Нет уж. — Я встаю, обхожу стол, отодвигаю папки сзади монитора и втыкаю в гнездо провод мыши.

— Все равно не работает.

— Нажмите сюда, — тычу пальцем в экран. — Теперь сюда. Теперь сюда. Теперь “ОК”, теперь все. Мышь подключена.

— Здорово! — Белобрысый смотрит на меня с интересом, замешанным на некотором обожании.

— Знаете что, вы кофе уже пили? — задумываюсь я.

— Кажется, да.

— Еще хотите? Вы, случайно, не Вовочка или Коля?

— Нет, я Сергей.

— Сергей, дайте мне клавиатуру, я открою архив.

— Подождите, я запишу себе, что вы нажали. Так… Отлично. Отлично. Ура! Архив. Надо же… Ой, на английском написано. Может, мы не туда влезли?

— Здесь написано, что это архив всемирного розыска по Интерполу. Вот видите, все поделено по специфике преступлений. Насильники, брачные аферисты… Как хорошо, когда есть система и не надо просматривать четыре альбома с номерами. Ладно, я полистаю, а вы можете пойти и выпить кофе. Его разливают в канцелярии.

— А я пока не хочу кофе.

— Тогда отнесите, пожалуйста, туда чашку, — вручаю ему “Куку” и начинаю листать архив.

Сначала мне интересно, и я кое-как перевожу краткие перечни преступлений под фотографиями. Потом голова начинает тяжелеть, я просто таращусь в экран, потом вдруг обнаруживаю себя, заснувшую в положении сидя — голова откинулась назад, рот открылся (какой ужас!), а указательный палец добросовестно продолжает нажимать клавишу мыши.

Дернувшись, прихожу в себя, оглядываюсь. Женщина у окна долбит клавиатуру, мужчина у двери грызет ногти, еще один не видит меня, а я — его. Провожу ладонями по лицу. Тру веки. Поднимаю глаза, а на экране фотография того типа, который ударил Ладушкина гвоздодером. Я даже не удивилась. А чего удивляться? Интуиция и чутье хранительницы очага зреют внутри меня не по часам, а просто по секундам. Я уже могу заснуть, а рука сама найдет, что надо. Читаю его имя. Еще одно имя. Еще одно. Три имени сразу. Особенно мне нравится Чонго Лопес, если, конечно, я правильно произношу в переводе с английского. Чонго Лопес — это что-то из кукарачос и Мучачос. Теперь надо выяснить, к какому виду относится этот международный правонарушитель. Иду вверх. И сразу же Натыкаюсь на фотографию женщины. Я ее узнала, хотя на фотографии у женщины коротко стриженные волосы. Вероника Кукушкина, или Лайне Винске, или Анна Хогефельд. Поднимаюсь еще выше, мимо четырех-пяти фотографий и читаю, что все эти милые люди на них — члены немецкой террористической группировки Фракция Красной Армии. На сегодня информации более чем достаточно. Пора ее осмыслить.