Нина Васина - Правило крысолова

— Мой сын Богдан, — говорит хозяйка, и я замечаю, что глаза ее стали ласковыми и такого же, светлосерого с прозеленью, цвета. — Он немой. — Она подумала, посмотрела на сына и добавила неуверенно:

— И, наверное, глухой… Я тут кофточку свою приготовила, может, не побрезгуете. Ваша-то совсем разодрана.

Хозяйка сидит на крыльце и курит. Я сижу рядом, закутавшись в телогрейку, и пью клюквенную настойку. Недалеко от сарая у небольшой копны сена парочка Мучачос наслаждается друг другом, то отпрыгивая в стороны с прижатыми ушами и вздыбленными загривками, то, сцепившись в один комок, катится воющим смерчем. В коротких перерывах между военными схватками они судорожно совокупляются, совсем как люди: кошка лежит на спине, расставив задние лапы и вцепившись в спину нависшего над ней кота растопыренными передними.

Лом ковыряется в машине, и по унылому отчаянию на его лице я понимаю, что сидеть мне на крыльце еще долго. Покосившись на бутылку, успокаиваюсь. Часа на полтора медленного потребления хватит, а там я впаду в то самое состояние вынужденного алкогольного отключения, которое Лом обещал мне вчера. Честно говоря, мне вполне хватило и утреннего лебединого шоу, но машина не заводится, собирается дождь, я только что исхитрилась съесть два яйца всмятку с засунутыми в яркий горячий желток кусочками сливочного масла, выпила кофе со сливками, которые пришлось соскребать с ложки кусками, и теперь накачиваюсь вкуснейшей настойкой (хозяйка гордо сообщила, что в ней градусов сорок, не меньше!). Двери ближайшего сарая открыты, оттуда из стойла выглядывает морда молодого бычка, он некоторое время наблюдает за Мучачос, потом за раздраженным Ломом и осуждающе трясет головой.

— Вы что-нибудь серьезное снимаете, — интересуется хозяйка, докурив, — или только брачные игры животных?

— Рекламные ролики, пилоты для начинающих фотомоделей, роды на память, экстремальные развлечения некоторых богачей — на случай, если развлечение окажется последним. Эти обычно перед затяжным прыжком с парашютом сразу после тридцатиминутного инструктажа говорят в камеру что-то значительное, как бы для потомства и на память родственникам.

— Что говорят? — заинтересовалась фермерша.

— Последний раз один директор банка сказал в камеру своему годовалому сыну: “Сынок, отвечай за себя, не будь козлом и прыгни хоть раз в Ниагару”.

— Почему именно туда? — без энтузиазма интересуется женщина, зевая.

— Он объяснял, я уже не помню. У него не получилось. То ли проблемы с визой были, то ли не сдал инструктаж.

— Доить умеешь? — вдруг спрашивает хозяйка невпопад.

Я задумываюсь. Пожимаю плечами.

— Корова рожает совсем как женщина, — продолжает она, нагоняя на меня беспокойство. — Роды — это красиво, это природа. Я жду: со дня на день корова должна отелиться. Перехаживает. И телится не вовремя. Капризная она, норовистая. Не покрылась в свое время, пришлось зоолога вызывать два раза, вот теперь — ни туда ни сюда: теленок к зиме. Тебя это интересует?

— Теленок?

— Нет. Как корова телится.

Я пытаюсь понять, почему меня должен интересовать… как это? Отел? Должна же быть причина, по которой мне предлагают это великолепное зрелище. В бутылке осталась половина чудесной жидкости темно-красного цвета, почему нельзя просто посидеть и помолчать?..

— Понимаете, — еле ворочая языком, я пытаюсь поддержать беседу, — снимает в основном оператор. — Тут я чересчур активно кивнула в сторону злого Лома у машины и едва не свалилась со ступеньки вниз. — Я координирую, говорю, что делать, нахожу клиентов. А снимает — он. Сначала одевание, потом торжественную загрузку в самолет, а потом Лом висит на параплане и должен угадать, куда приземлится раскрывшийся или не раскрывшийся парашют отчаянного экстремала, и снять это на камеру. Он, конечно, не один висит, он висит в тандеме с оплаченным для этого случая инструктором, но с инструкторами есть проблема. Лом тяжелый, понимаете? К чему я это говорю… А, насчет отела коровы. Поскольку никакой особой режиссуры тут не потребуется и корова не будет говорить ничего значительного перед отелом, оператор справится сам, вот у него и нужно спросить, хочет он или нет снять такое потрясающее событие, как появление на свет теленка.

— Двух, — бесстрастно уточняет хозяйка.

— Двух?

— Да. У коровы — двойня. Трудные роды могут быть.

— И даже трудные роды. Я на сегодня, пожалуй, воздержусь от подобных зрелищ, спасибо вам большое, вы меня просто выручили, лебедей вполне достаточно, спасибо. Не знаю, что бы я делала и как бы вообще отмылась от неприятностей, если бы не ваша баня. Я так вам благодарна и с удовольствием заплачу за беспокойство, отличную еду…