Алекс Бэлл - Белый Слон

— Да, так и есть… — выдохнула Иванна, поражаясь необычному ходу ее мыслей. — Я и правда ушла в себя на время. Теперь я это понимаю. Но даже если допустить, что в тот момент я забыла про сумку, почему ты уверена, что ее взяла уборщица?

— Ты сама сказала про мокрый пол, — укоризненно произнесла Лера, запрыгивая на байк. Взгляд её слегка потеплел и больше не казался равнодушным. — Перрон был пуст, что следует из твоих действий. Во-первых, ты стояла перед турникетами и говорила по телефону, чего не смогла бы сделать в толпе, если бы за тобой была очередь. Во вторых, будь на перроне кроме тебя кто-то еще, ты не положила бы сумку на чемодан, из опасения что ее могут украсть. Это, опять же, очевидно, и следует из твоего рассказа. Значит, ты была последней, кто выходил с перрона, так?

— Да. Мила пришла позже.

— Кажется, она забирала какую-то посылку от друзей из Москвы. Не важно, тебе повезло, что именно она решила помочь. Мила у нас прямо мать Тереза, хоть и с замашками жены олигарха. Но, отставить разговорчики. Значит так, если бы сумка и выпала, ты нашла бы ее, вернувшись на перрон из зала ожидания. Но этого не случилось. До следующего поезда оставалось никак не меньше двух часов, людей там еще не было. Зато была уборщица. Она наверняка направлялась в сторону турникетов из общего зала, так как направляясь к выходу с вокзала ты шла по сухому полу, а потом поскользнулась, попав на мокрый. Там уборщица уже помыла, и, разлила воду, что опять же доказывают твои слова. Логично предположить, что потом она отправилась наполнить ведро, потому ты ее и не увидела. После этого ты продолжила путь к выходу с вокзала, еще не заметив, что сумки нет. А уборщица вернулась, домыла пол, и увидела по другую сторону турникетов твою пропажу. Кроме нее на перроне в тот момент никого не было. А значит, именно уборщица взяла сумочку. То, что она не отнесла ее диспетчеру — факт, не требующий доказательств. Ну а про причину, по которой она этого не сделала, остается лишь догадываться. Это не имеет значения, но мне кажется, уборщица была в плохом расположении духа, раз разлила воду. Может быть, до этого поссорилась с диспетчером, потому и не понесла ему сумку. В этом случае ты вернешь свои вещи без проблем — она сама отдаст. Если же я ошибаюсь, и уборщица просто присвоила сумку себе — сможешь смело припугнуть ее полицией, и, опять же, вернешь свои вещи. Андестенд? Вот и отлично. Да, кстати, будешь уходить, закрой входную дверь. Ключ висит на стене в коридоре, оставишь его слева от порога.

Заглушив последние слова, грозно взревел мотор, и Иванна осталась во дворе наедине с собой. Она даже не удивилась, что девушка так спокойно доверила постороннему человеку ключ. Хватало куда более странных вещей.

Позже всё оказалось точно так, как рассказала Лера — даже про ссору с диспетчером, хотя тут она просто угадала. А, познакомившись с девушкой поближе, Иванна узнала, что уже два года она живет лишь за счёт своего странного хобби. Искать.

Ведь в мире существуют миллиарды потерянных вещей. В маленьком городке — тысячи. И для одной юной сыщицы этого вполне хватало, чтобы заработать на безбедную жизнь. Иногда ей помогали и родители, которые жили в другой части города, но большую часть времени пропадали в геологоразведочных экспедициях на севере. Лера же жила в комнате, доставшейся ей от покойной бабушки. И жила, надо сказать, совсем неплохо.

Она могла найти любую потерянную вещь, или рассказать, где находится тот или иной человек. Выстраивала совершенно немыслимые цепи событий, находила причинно-следственные связи, там, где их, казалось бы, быть не могло. Свой метод поиска она называла «методом цепной реакции», и работал он безотказно. Рижская считала, что у любого события есть причина, и ее можно вычислить. К потерянным вещам непременно ведет цепочка следов, восстановив которую, можно отыскать все, что угодно.

Чтобы достичь этого, Лера изучила целую гору литературы — научной и художественной — о методах поисков, памяти, заглядывала даже в трактаты по философии. Внутри жила уверенность, что можно найти кого и что угодно, если оно существует. И порой казалось, что за всей этой шелухой из потерянных вещей и чужих историй скрывается что-то, или кто-то, кого девушка ищет, день за днём, и ради кого все это затеяла. Однако, никому из друзей, даже самых близких, она не спешила открыть душу. Да не все и догадывались о тайне — обычно Лера представала перед всеми самым жизнерадостным человеком, несмотря на свое, порой, мрачное одеяние и вызывающий внешний вид. Но однажды, через два года после знакомства, Иванна застала ее в слезах, среди разбросанных книг, и исписанных странными схемами листочков. Конечно же, Лера не стала ничего объяснять, и тут же вернулась в свое обычное беззаботно-рассудительное расположение духа.