Патриция Вентворт - Дело закрыто

ЗАЯВЛЕНИЕ МИССИС МЕРСЕР

— «Я хочу рассказать то, что знаю. Я не могу больше молчать. Он, конечно, убил бы меня, если бы я не сделала того, что он от меня хотел, но с тех пор я много раз думала, что, если бы я умерла тогда, мне не пришлось бы лгать на суде и смотреть, как отправляют в тюрьму мистера Джеффри. Мысли о нем и миссис Грей на давали мне с тех пор ни минуты покоя.

Чтобы все объяснить, мне придется начать издалека. Еще девушкой я влюбилась в Альфреда Мерсера и, уступив ему, стала его любовницей. В конце концов об этом узнали, и меня тут же уволили. Мою историю случайно услышала миссис Бертрам Эвертон — мать мистера Берти, — гостившая в тех краях. Она решила дать мне второй шанс и взяла к себе в дом помощницей кухарки, а когда в конце концов та уволилась, я заняла ее место. Все это события двадцатипятилетней давности. Мистеру Берти тогда было пять лет от роду, а мистер Фрэнк вообще только-только родился. Мистер Берти был самым прелестным ребенком, какого я только видела в своей жизни, хотя теперь по нему этого и не скажешь. У него были такие чудные волосы — ни дать ни взять новенький пенни, и столько очарования, что перед ним просто невозможно было устоять. Думаю, это его и сгубило. Слишком уж легко ему все давалось. Он любил живопись и музыку, но больше всего он любил деньги. Он любил их больше всего на свете, и с этого-то все и пошло. Сначала он просто воровал деньги у других детей, но вскоре выяснилось, что многие из них отдают ему деньги сами, чтобы он только не ябедничал на них, и это уже выглядело похуже, чем воровство. Это просто разбило сердце его матери, и она никогда уже не сумела полностью прийти в себя. Потом его послали учиться за границу, откуда он вернулся законченным бездельником и связался в Лондоне с компанией точно таких же. А вскоре его мать умерла, и семья распалась. Я уехала и долгие годы ничего об Эвертонах не слышала.

А потом я случайно снова встретила Альфреда Мерсера. Я работала тогда в Лондоне, и у меня как раз был выходной. Мы посидели с ним в кафе, выпили чаю, вспомнили старые времена, а потом стали встречаться опять. Вскоре он обрел надо мной такую же власть, как и прежде. Кажется, не было вещи, которой я не смогла бы для него сделать, и, когда он сказал мне уволиться, я тут же отказалась от места. Он сказал, что теперь мы поженимся и будем работать у мистера Джеймса Эвертона, который живет в Солвей-Лодж, Путни, и приходится моей миссис Бертрам деверем. И мы поехали туда и устроились на работу как семейная пара, потому что так хотел Альфред. Он обещал мне, что мы сначала поженимся, но все тянул и тянул с этим. У меня были свои рекомендации, у Альфреда — свои, и он сказал мистеру Эзертону, что мы женаты, а я не решилась возразить. Я и так никогда не возражала ему, а к тому времени начала уже бояться его до смерти.

Примерно тогда же я узнала, что Альфред тайком встречается с мистером Берти. Однажды мы встретит его на улице. Он остановился и заговорил с нами, называя меня Лу — в точности как называл в детстве, когда приходил на кухню и хотел выпросить у меня сладости. Я тут же подумала про себя: «Ему и сейчас что-то нужно», только не знала что. А когда я сказала об этом Альфреду, он приказал мне заткнуться.

Мистер Джеймс Эвертон не любил мистера Берти. Его душа целиком лежала к другому племяннику, мистеру Джеффри Грею, с которым они вместе работали. Кажется, они назывались присяжными бухгалтерами [14]. Не знаю уж, как это вышло, только мистер Берти узнал о какой-то ошибке, которую его дядя допустил на своей работе. Подробностей я не знаю, но со слов Альфреда поняла так, что мистер Эвертон подправил отчетность, чтобы выручить какого-то своего друга, и, всплыви это, у него были бы крупные неприятности с законом. Мистер Джеффри, конечно, ничего об этом не знал, а дядя настолько дорожил его мнением, что готов был на все, лишь бы так оно и оставалось.

И, конечно, он согласился встретиться с мистером Берти и все это обговорить. Мистер Берти специально приехал для этого из Шотландии. Это было пятнадцатого июля, за день до того, как мистера Эвертона убили. Мистер Берти приехал к ужину, а потом они вдвоем ушли в кабинет и долго там разговаривали. Я уже тогда догадывалась, что происходит что-то неладное, только не знала еще, что именно. Я просто поднималась наверх и, проходя через холл, слышала, что мистер Эвертон кричит на племянника так, словно уже и себя не помнит. И еще Альфред проговорился, что теперь мы обеспечены до конца жизни. Он поцеловал меня, чего уже очень давно не делал, и сказал, что подал наконец наше заявление и чтобы я купила себе новую шляпку и вообще привела себя в порядок. Но я еще ничего не знала тогда — клянусь, что не знала».