Патриция Вентворт: Из прошлого

Один из наиболее интересных романов 50-х годов. Написан в совершенно иной манере, нежели большинство приключений мисс Силвер. Здесь автор напрочь отказывается от привычного стиля повествования, неспешно вводящего читателя в жизненный уклад и любовные перипетии главных героев и достигая наивысшего напряжения только к последней части Истории, когда тучи сгущаются вокруг преступника. Вместо этого перед читателем разворачивают историю брака Джеймса Хардвика, и прежде чем читатель почувствует, что в ней скрывается какая-то загадка, его переносят в совершенно другое место и вовлекают в водоворот событий. Темп немного ослабевает только к середине романа, когда наступает пора мисс Силвер продемонстрировать свою обстоятельность и рассудительность, но второе убийство и обнаруживающиеся улики и здесь обеспечивают живость повествования.

Воспоминания персонажей, в которых, исходя из названия романа, скрыт ключ к преступлению, возможно, выписаны недостаточно рельефно, но содержат интересные психологические штрихи и придают повествованию непривычную глубину.

Главный злодей, Элан Филд, больше всего напоминающий своей бессовестностью и жестокостью Джека Аргайла из «Испытания невиновностью» (см. том 15 наст. Собр. соч.), словно призван вобрать в себя все человеческое зло.

Начало романа, в котором доминирует его фигура, оттеняет последующую часть, где будет царить гуманная психология мисс Силвер.

Но и само расследование, приправленное уже знакомыми ингредиентами (национальный шовинизм инспектора Лэма, многословное описание происшествий, комментарии по поводу опасности укрывания сведений), тоже проистекает не совсем обычно. Пока мисс Силвер явно старается, чтобы расследование не усугубило страдания людей, вызвавших ее симпатию, Фрэнк Эбботт ведет себя куда более решительно и последовательно. Он даже поражает свою наставницу, привлекая ее внимание к Джеймсу Хардвику — а ведь чаще всего именно она указывала на возможного подозреваемого полиции! В этом романе, увы, пристрастие мисс Силвер к порядочным людям и нежелание обвинять их в убийстве превалирует над здравым смыслом. Она прибегает к совсем нехарактерным аргументам вроде: «Она очень несчастна. Если ты арестуешь ее, что станет с миссис Эннинг?» Выступает и печальное искушение англичан обвинить во всех грехах иностранца, особенно если он — сомнительного происхождения.

Приятный любителю классического детектива и привычный ход событий, при котором на месте преступления за какой-то час перебывали все основные действующие лица, заставляет читателя напрячь воображение. Финал изображен достаточно увлекательно (слишком часто мы слышали разгадку преступления в постном изложении какой-нибудь собеседницы мисс Силвер), и, конечно, отнюдь не мимоходом упоминаются последние достижения мисс Силвер в вязании. (Кстати, вязание упоминается как явный признак того, что пожилая миссис Эннинг идет на поправку.) Так, под упоминание пинеток и цитирование очередных строк Теннисона, в конце романа одерживается победа над всеми грехами, в которых может быть повинен род людской. В первых романах серии преступнику могли дать возможность исчезнуть, но здесь упоминание о возможном бегстве от правосудия является чисто символическим, и грешник пропадает из поля зрения, как бы возвращаясь ко Всевышнему на Его суд.

Вышел в Англии в 1953 году.

Перевод Г. Соколовой под редакцией А. Кукпичевой выполнен специально для настоящего издания и публикуется впервые.

А. Астапенков

Кармона Ли, которой в этот день исполнился двадцать один год, сидела в ложе театра «Ройял-Корт» в белом платье, ее белая меховая накидка была небрежно перекинут через спинку кресла. Кармона смотрела в сторону ложи, в которой расположился Джеймс Хардвик вместе с четой Треверов. Хардвик не сводил с Кармоны взгляда, но она его не видела, поглощенная мыслями о своем дне рождения и подарке Эстер Филд — нитке жемчуга, о пьесе, о словах Элана Филда, которые он шепнул ей на лестнице. Кармона ничего не замечала, ее мысли были полны ожиданием счастья.

Джеймс понял, что об этой девушке он мечтал всю жизнь. Его состояние было тем, что называют любовью с первого взгляда, но он не мог бы выразить это словами. Джеймс не отрываясь смотрел на девушку. Очень молодая, темные волосы, тонкое серьезное лицо, довольно бледное. Бледность может быть вызвана горем, усталостью, болезнью. Но все это явно не относилось к той девушке, на которую он смотрел. Ее бледность была какой-то лучезарной и говорила скорее о глубине и силе чувств.