Патриция Вентворт - На краю пропасти

— О нет, только не во время вчерашнего разговора!

Марч невольно улыбнулся. Как будто человек вернулся к жизни. К тому же это возвращение выглядит очень красиво.

— Вы говорите очень уверенно. Можете объяснить почему?

— О, да из-за жакета. Сисси явно была очень обрадована. Мы примерно одного роста, поэтому жакет оказался впору. Вещь ведь хорошая… Сисси об этом знала, и ей было очень приятно. У нее ничего подобного никогда не было. Все время, пока мы говорили, она держала на жакете руку, гладя материю. Девушка, которая хочет покончить с собой, не будет себя так вести, правда?

— Не знаю. Может быть, она поссорилась с Пеллом на вершине утеса и бросилась вниз? Сисси была легковозбудимой девушкой?

Лайл покачала головой.

— Совсем нет. Она была на вид тихой, но явно упрямой. Поэтому с Пеллом все было так сложно. Если она что-то вбила себе в голову, переубедить ее было невозможно. Но Сисси не возбуждалась, а только плакала.

— Вы хорошо её знали?

— Да, очень хорошо. Она приходила сюда и шила для меня. — На последних словах голос Лайл изменился и задрожал. Ей представилась Сисси, занятая шитьем… Сисси, говорящая о Пелле… Плачущая Сисси… Сисси, лежащая на камнях у подножия Тэйн-Хэда…

Словно прочитав ее мысли, инспектор спросил:

— Значит, Сисси и раньше говорила с вами о Пелле?

— О да, очень часто. Мы все думали, что он ухаживает за ней, и она, конечно, тоже так считала. Она его очень любила. А когда Сисси узнала, что Пелл женат, она пришла сюда и, плача, рассказала мне об этом.

— Она когда-нибудь говорила о самоубийстве?

— О нет! Мне кажется, Сисси была не из таких. Она была мягкой и тихой, не слишком энергичной и довольно заурядной. Она шила очень хорошо, но слишком долго. Я просто не могу представить, чтобы Сисси поддалась импульсу и решилась на неистовый поступок. Это совсем на нее не похоже. Если бы они с Пеллом поссорились, она бы просто села и тихо заплакала, но не стала бы бросаться с обрыва.

Говоря все это, Лайл словно защищала Сисси, которая не могла уже сама за себя вступиться. От напряжения щеки ее еще больше порозовели, а взгляд темных глаз оживился. И вдруг к ней пришло осознание, что, защищая Сисси, она обвиняет Пелла. Когда в ее мозгу пронеслась эта ужасная мысль, Лайл на секунду закрыла глаза, а когда открыла вновь, увидела, что инспектор наблюдает за ней, откинувшись в кресле. Марч произнес своим приятным голосом:

— Спасибо, миссис Джернингхэм. Теперь вернемся к прошлому вечеру. Вы считаете, что Сисси ушла вскоре после Девяти часов?

— Да.

— Ваш муж и леди Стейн к тому времени уже уехали. Вы вернулись на террасу. А где был Рейф Джернингхэм?

На лице Лайл отразилось удивление.

— О, он все еще был там на террасе.

— Вы провели вечер вместе?

— Нет, он пошел прогуляться, а я отправилась спать. Я чувствовала себя усталой.

Инспектор подумал, что она и сейчас выглядит усталой. Казалось, ее высокая, стройная фигура готова поникнуть в изнеможении, и только усилием воли молодая женщина заставляет себя сидеть прямо, высоко подняв подбородок. Для нее это было суровое испытание, и она противостояла ему со всем достоинством и трогательной чистотой юности.

— Боюсь, все это очень утомительно для вас, миссис Джернингхэм, — сказал Марч. — На этом мы разговор заканчиваем. Не могли бы вы пригласить сюда мистера Рейфа Джернингхэма? Я не задержу его надолго.

Инспектор открыл Лайл дверь и проводил ее взглядом. Она шла очень медленно. Изящное и не слишком сильное создание. Совершенно не похожа на леди Стейн. Вероятно, она выглядит очень красивой, когда счастлива. Нет, это неточное слово. Восхитительной, нежной и милой.

Лайл передала Рейфу просьбу Марча и прошла мимо.

Рейф посмотрел ей вслед и направился в кабинет.

Как и Лайл, он приветствовал инспектора, словно знакомого, заехавшего в гости. В отличие от остальных, Рейф не сел в кресло, а подошел сбоку к камину и встал спиной к очагу. Поверх его головы с портрета хмурился, глядя на происходящее, тот Джернингхэм, что когда-то был лордом — главным судьей Англии. Его красная мантия давно выцвела, приобретя оттенок догорающих углей. Но мрачное выражение его лица могло исчезнуть только вместе с краской.

Инспектор, повернувшись к камину, попал в поле зрения лорда. Густые брови грозно нависли над карими глазами, очень похожими на глаза его потомков, в особенности на глаза Дейла. Смуглая кожа, особенно темная на фоне серого парика, больше напоминала о цвете лица Алисии и Рейфа.