Патриция Вентворт - Светящееся пятно

— Да, к замужней сестре. А вы собираетесь здесь остаться?

— Постараюсь.

— Если хотите знать мое мнение, — промолвила Флоренс Коул, — то от таких мест, как это, лучше держаться подальше.

Довольно скоро Доринде пришлось вспомнить эти слова.

Примерно через полтора часа Доринда постучала в дверь детской. Услышав слово «входите», она шагнула через порог и сразу же поняла, что помещение было вновь превращено в детскую после краткой и неудачной попытки сделать из нее классную комнату. Одежда Марти сушилась у камина, сам Марти раскладывал в шкафу свои игрушки, а крепкая полная женщина, в которой за милю можно было узнать няню, сидела за столом и штопала носки. Сцена была в высшей степени мирной, но чувствовалось, что, если что-нибудь нарушит этот мир, няня потребует объяснений. Доринда знала о нянях все. У нее тоже была няня, очень строгая и очень старомодная, покуда Злой Дядюшка не растратил все деньги тети Мэри.

— Добрый день, няня, — почтительно поздоровалась Доринда и объяснила, что миссис Оукли просила узнать, есть ли у нее все, что ей нужно.

Няня Мейсон кивнула и ответила не слишком воинственным тоном, что она и сама в состоянии найти все необходимое.

Подбежал Марти с безголовой лошадью в руке.

— Няня говорит, что она в жизни не видела такого беспорядка.

— Что верно, то верно, Марти. Иди разбирать свои игрушки. И как только тебе удалось довести их до такого состояния?

Марти отшвырнул изувеченную лошадь и осведомился с довольной улыбкой:

— Я вел себя очень скверно, пока тебя не было, правда, няня?

— Не болтай, а занимайся делом!

Марти подобрал очередную порцию хлама и радостно сообщил:

— Я выбросил ее брошь из машины, правда? — обратился он к Доринде за подтверждением. — И воткнул ей в ногу булавку так глубоко, что полилась кровь. Правда, мисс Браун?

— Я не заметила, — отозвалась Доринда.

Няня пронзила малолетнего преступника испепеляющим взглядом.

— Немедленно извинись перед мисс Браун! Сроду не слыхала, чтобы людей специально кололи булавками до крови! Такое вытворяют всякие дикари-язычники, которые ходят в чем мать родила, а мои питомцы никогда так себя не ведут! Сейчас же извинись!

Марти бросил на пол игрушки, сделал пару шагов вперед и, молитвенно сложив руки, произнес скороговоркой:

— Простите меня, я был плохим мальчиком. Я больше не буду.

Няня была шокирована донельзя, узнав, что брошь старинная и досталась Доринде от прабабушки, а Марти добавил, что на ней были дымчатые топазы.

— Я выбросил брошь так метко, как будто стрелял из ружья! — закончил он.

— Не желаю больше об этом слышать, — решительно заявила няня.

— И я вылил воду из чайника на мисс Коул, а она надела пальто и шляпу и ушла.

— Довольно, Марти! Если игрушки не окажутся в шкафу через десять минут, увидишь, что будет!

Марти энергично взялся за дело.

Доринда повернулась к двери, но кое-что привлекло ее внимание. Среди вещей, которые Марти бросил на пол, была мятая фотография с визитной карточки. Доринда подобрала ее и стала разглаживать. Внезапно все поплыло у нее перед глазами. Словно издалека она услышала голос няни:

— Марти, где ты взял эту фотографию? У мамы?

— Из-под коробки, — ответил мальчик.

— Из-под какой еще коробки?

— Она лежала под ней и была вся скомкана.

Доринда слышала слова, но с трудом понимала их смысл. Сделав над собой колоссальное усилие, она сказала:

— Я прослежу, чтобы фотографию вернули на место.

Ее комната находилась с другой стороны лестничной площадки. Заперев за собой дверь, Доринда села на кровать и с ужасом уставилась на скомканную фотографию. Нет, она не ошиблась… Имя фотографа читалось достаточно легко: «Чарлз Роубекер и сын, Норвуд». Точно такая же фотография была в альбоме тети Мэри. Невероятно, но факт — на ней был изображен Злой Дядюшка.

Доринда буквально остолбенела. Практически у каждого имеется родственник, которого надеешься никогда больше не увидеть. Глядя на фотографию, Доринда убеждала себя, что иметь Злого Дядюшку и найти его снимок среди вещей отпрыска своих работодателей — вполне обычное явление. Ей казалось, что таким образом она избавится от ощущения тошноты. Все дело было в том, что у Доринды тоже был комплекс — так она называла это ощущение в отношении Глена Портеуса. Давным-давно его знаменитый шарм действовал и на нее. До той ночи. Она тогда проснулась и услышала, как он разговаривает с тетей Мэри. Ей было всего шесть лет, но она до сих пор помнила все так, словно это произошло вчера. Очевидно, дверь в соседнюю комнату осталась открытой, так как Доринда могла разобрать каждое слово. Она все помнила, ничего не могла забыть, потому что впервые слышала, как плачет взрослый человек. Тетя Мэри горько рыдала, а дядя Глен смеялся над ней, как будто она говорила что-то очень забавное. Потом он исчез на два года. Тетя Мэри больше не плакала, но стала очень строгой и сердитой.