Павел Генералов - Искушения олигархов

В последний раз всхлипнула скрипка, свет постепенно погас, и в полной тьме лишь угадывалась белая мёртвая фигура с заломленными руками и неловко подвёрнутой ногой.

Аплодировать зрители начали ещё в темноте, словно надеясь громкими звуками оживить грустного клоуна. Цирк — есть цирк. По законам циркового искусства скорбь не должна длиться вечно. Чудо произошло, и юноша с неподвижным лицом поднялся, приветствуя вставший зал.

Иннокентий, благодарно прижимая руку к сердцу, легко обежал арену и остановился возле Нюшиной ложи. Теперь, когда он подошёл совсем близко, она осознала, какой чудовищной затраты энергии требует номер с проволокой. Белое лицо было покрыто крупными каплями пота, а грудь под белым трико учащённо вздымалась.

Она, повинуясь порыву, взяла с соседнего кресла бумажные фиалки, подаренные слоном, и бросила их Иннокентию.

Белый клоун принял букет и поднёс к губам, целуя шершавую бумагу.

Спасибо, — скорее угадала, чем услышала Нюша. Клоун поднял на неё неестественно большие глаза. Кажется, на сей раз Нюша их разглядела. Они казались тёмно–серыми, почти чёрными.

3 сентября 2000 года

— Если мы объявим войну пиву, мы получим готовых наркоманов! — голос депутата Государственной Думы Николая Геннадьевича Голубкова дрожал от искреннего возмущения. — А вы знаете, уважаемые господа депутаты, что у нас и так каждый десятый подросток — наркоман? Или действующий или потенциальный!

— Господин Голубков, — раздался выкрик из зала. — А сколько вам лично принадлежит акций пивных компаний и каких именно?

Голубков аж поперхнулся. А спикер Думы строго объявил:

— Отключите микрофон депутату Мазуркину!

Голубков, глотнув из стакана не пива, а минеральной воды, всё же ответил:

— Обратитесь в Счётную палату. А заодно предоставьте данные о своём участии в водочном бизнесе. Именно такие как вы травят народ дешёвой водкой!

Завязавшуюся перепалку вновь прервал спикер:

— Николай Геннадьевич! Говорите, пожалуйста, по существу вопроса!

— Я и говорю по существу вопроса, — огрызнулся Голубков. — Запрет пивной рекламы повлечёт за собой колоссальные потери бюджета. В первую очередь пострадает наш многострадальный спорт. Потому как именно пивные компании являются главными спонсорами спортивных состязаний. И всё у нас выйдет по классической формуле: хотели как лучше, а получилось как всегда!

Катя, в молчании слушавшая патетические речи Голубкова, краем глаза поглядывала на правый думский балкон. Туда как раз начинала прибывать публика, приглашённая на публичное обсуждение закона о пивной рекламе. Бодрые молодые «поцеписты» — члены Партии ценителей пива — уже заняли первый ряд балкона, слегка потеснив журналистов и совсем выдавив на галёрку студентов–практикантов.

Катя прикрыла глаза. Сейчас начнётся, — подумала она.

И, действительно, началось.

С балкона раздался воинственный клич:

— Руки прочь от пива! Партия ценителей пива бросает вам вызов! — кричал упитанный розовощёкий парнишка лет сорока с комсомольским задором во взоре. — Пли!

Похоже, последняя команда и послужила сигналом к атаке. «Поцеписты» одновременно выхватили пластмассовые бутылки, наполненные жёлтой пенящейся жидкостью. Бутылки эти были «переоборудованы» в брызгалки, по образцу давних, школьных.

Жёлтые струи, красиво изгибаясь, полились на головы повскакавших с мест народных избранников. В зале истошно запахло пивом.

— Да уберите вы этих писающих мальчиков! — раздался истерический мужской голос из зоны фракции ЛДПР.

Всех находчивее оказалась депутатка–коммунистка из бывших актрис. Она ловко открыла обычный зонтик в смешных ромашках и спряталась под ним. Зал гудел.

— Охрана, где охрана? Выведите этих хулиганов! — надрывался осипший спикер.

Растерянный Голубков по–прежнему стоял на трибуне, почти с ужасом наблюдая за происходящим. И только когда розовощёкий лидер «поцепистов» при поддержке «писающего» хора сторонников трижды проорал: «Руки прочь от Голубкова!», Николай Геннадьевич опомнился:

— Товарищи! Это провокация! Это форменная провокация! Выведите этих подонков из зала! И кто их вообще сюда пустил!? — кричал он в микрофон, возмущённо потрясая руками. Но его, кажется, никто не слышал.

На балконе как раз затеялась потасовка между охранниками и «поцепистами». Депутаты все как один наблюдали за процессом очищения думского балкона. Наряду с поцепистами досталось и журналистам, и даже студентам, которые здесь уж точно были совсем не при чём. «Поцепистам» скручивали руки, они же продолжали скандировать нечто новое, уж совсем бредовое: