Андрей Воробьев - Дело диких апостолов

Марат, запыхавшийся от непривычной физической нагрузки, был абсолютно согласен со своей благодетельницей, что полутемная, с вечно выбитыми лампочками, крутая лестница бывшего доходного дома — не чета мраморным ступеням какого-нибудь старинного особняка в центральном районе города. Грязные окна лестничных площадок, выходящие в глухой двор-колодец, заплеванные подоконники и углы, из которых противно пахло нечистотами, странные шорохи, исходящие то ли от бродячих полуголодных кошек, то ли от огромных крыс, не делали путешествие по крутым щербатым ступеням привлекательным. «Но, — думал Марат, — со своими деньгами и связями ты уже давно бы могла найти квартирку в более приличном месте. Да и на такси не экономить». Впрочем, вслух ничего подобного он не сказал, благоразумно поддакнув своей стареющей патронессе.

— Вот-вот, и я говорю, — Софья Сергеевна остановилась на середине пролета и обернувшись в полоборота к спутнику, — даже лампочки, и те утащили…ну, ладно, все равно уже пришли…

Вдруг в глаза поднимавшимся неожиданно больно ударил яркий луч фонаря и тут же раздался истерический полукрик — полушепот:

— Стоять! «Бабки» и золото живо! Не дергаться — буду стрелять!

В отблеске света Марат увидел пистолет, направленный в сторону Софьи Сергеевны. Тогда он, бросив сумки, шагнул вперед и, потянул патронессу за рукав блузки на себя:

— Уходите, я прикрою!..

— Маратик, не…,- слился женский крик с громом выстрела… — е-ет!..

Следом еще два выстрела гулким эхом отозвались по всему дому, спугнув стаю голубей, устроившихся ночевать на чердаке.

Софью Сергеевну отбросило на ржавые перилла, затем она безвольно рухнула, скатившись по ступеням вниз до ближайшей площадки. Марат, также отброшенный одним из выстрелов к стене, истошно закричал, срываясь на визг и схватился за ставшую вдруг чужой левую руку в то время, как убийца, быстро проскочив мимо молодого человека, бросился к его патронессе, вырвал из безвольной кисти заветный «дипломат» и стремительно рванул вниз, к выходу.

— Юрист, услышав выстрелы, рванулся было к дверям парадной, но Касьяненко остановил его, успев крепко схватить за плечо: «У тебя же нет оружия! Не суйся!»

Оперативник успел выхватить из наплечной кобуры табельный «ПМ», когда дверь парадной с шумом распахнулась и оттуда выскочил какой-то парень в короткой серой куртке и вылинявших голубых джинсах. В одной руке он держал портфель — «дипломат». Другой рукой незнакомец сорвал с головы капроновый чулок и, бросив его тут же, у дома, спешно завернул в подворотню.

— Проверь парадную, — велел Дима, устремляясь вслед за убегавшим, с которым наблюдателей разделяло не менее пятидесяти метров, — может, там помощь нужна…

— Двор проходной, — только успел крикнуть Нертов вслед оперативнику…

Касьяненко, заскочив во двор, успел еще раз увидеть спину убегавшего и крикнуть: «Стой, стрелять буду!», но преступник, живо обернувшись, вдруг выхватил из кармана какой-то длинный предмет и кинул его в сторону оперативника. «Граната», — успел подумать тот, отскакивая назад, за спасительный угол подворотни. Но взрыва не последовало. Дима осторожно выглянул из-за угла и увидел, что в подворотне лежит импортный фонарь с длинной ручкой. Про себя Касьяненко успел заметить, что с таким прибором очень удобно заниматься спортивным ночным ориентированием — светит далеко и ярко. Только времени на раздумья не оставалось и оперативник бросился вглубь двора, стремясь наверстать потерянные секунды.

Только все старания оказались напрасными: незнакомец, воспользовавшись полученной форой, успел перемахнуть через забор, стоявший в глубине двора. Когда же Дима, сделав то же самое, выскочил в соседний двор, а затем — на одну из упиравшихся в канал улочек, то не увидел там ни преступника, ни случайных прохожих, которые бы могли оказать какую-нибудь помощь. Единственное, что успел заметить оперативник, «жигули» одной из «классических» моделей. Резво заворачивающие вдалеке на соседнюю улицу. Преследовать их было не на чем, номер, да и цвет, из-за далекого расстояния различить не удалось, так что Диме пришлось не солоно хлебавши возвращаться к злополучному подъезду. Попутно он прихватил с собой брошенный преступником фонарь.

Марат сидел, на полу прихожей, прислонившись к стене и тихонько подвывал от боли. Всего несколько минут назад все казалось таким безоблачным. А потом эти ужасные выстрелы, страшная боль в руке. Спасибо еще, какой-то прохожий. Очевидно услышавший стрельбу, догадался прибежать в парадную и спасти от неминуемой смерти, которой молодой человек так боялся.