Сергей Распопов - Ещё не вечер. Рассказы. Новеллы. Повести

– Да нет, именно туда куда надо. Я и сам удивлен, что их здесь нет. Мы же договаривались на шесть часов.

– Так где же они?

Глаза Чота беспокойно забегали, как у вора, уличенного на месте преступления. В первый раз в жизни я видел его таким растерянным и нервным. Что-то должно было случиться из ряда вон выходящее, чтобы он почувствовал себя, словно подвешенным над землей. Что бы он, этот привыкший командовать и верховодить еще в детстве всеми мальчишками нашего двора, мог чувствовать себя так неуютно и скованно от одного моего невинного вопроса? Чудес на свете не бывает. Но после того, что я прочел у него на роже, невольно в них поверишь. А может, это мне предупреждение?

Я никогда не был в числе его холуев, но привык относиться к нему с уважением. Покровительство, которое он мне оказывал, выделяло меня среди других его уважателей, среди его свиты. Я этим обстоятельством гордился, хотя в душе не мог не понимать, какой мелкий человек – мой покровитель. Кстати, я с детства жестоко расплачивался за это самое покровительство. Чот любил брать дань со своих подданных. Моя дань заключалась в том, что я почти каждый день обязан был приносить ему шоколадные конфеты, которые я тайно брал, говоря иначе – воровал у матери из буфета. Благо, что в те далекие дни они стоили не очень дорого, и мама, зная о моей «шоколадной» болезни, покупала их намного больше, чем следовало. Если не было шоколадных конфет, Чот охотно брал дань леденцами. Главное для него было то, что я носил их ему совершенно добровольно, что красноречиво указывало на мою полную лояльность. Думаю, он в ней тоже не сомневался, иначе повел бы себя по отношению ко мне агрессивно.

Должен признаться, что покровительство Чота далеко не всегда спасало меня от насмешек и придирок ребят, а бывало и того хуже – тумаков. В окружении Чота я всегда чувствовал себя «белой вороной». По существу, я таковой и был. Чот, если бы захотел, мог сделать с каждым из нас все. Унизить так, что после хоть вешайся. Каждый из подростков боялся оказаться в глазах товарищей смешным – это-то и была та струна, на которой так хорошо умел играть он. В знании человеческой психологии ему не было равных, хотя в ту пору Чот был просто пакостным мальчишкой.

Он рос в такой шебутной и жестокой семье среди пьяниц и дебоширов, что ему приходилось от рождения изворачиваться среди взрослых и сильных, угадывая их настроение, чтобы выжить. Поэтому тонкости человеческой психологии он чувствовал интуитивно с ранних лет. Мне могут сказать, что надо отстаивать свое достоинство до конца, что нельзя уступать никому, никаким Чотам, даже если они занимают более высокое положение, чем ты, то есть «вышли в люди». Что надо с ними рвать немедленно и навсегда, чтобы они ни обещали и как бы лестно их предложение ни прозвучало. Все так. Согласен. Но как поступить, скажите парню, как не пойти на сделку с собственной совестью, если он страдает последствиями церебрального паралича. Если даже ходить, как нормальный человек, не может. Как быть в этом случае? Не знаете, что ответить? Так я скажу…

Чот, по крайней мере, не давал меня в обиду из ста случаев в пятидесяти, за что я ему благодарен. Потому что на его стороне была сила. Физически Чот был развит лучше других ребят, в свои пятнадцать он запросто, словно мячиком, играл полуторапудовой гирей, что приводило в бешеный восторг всех парней его команды. В среде пятнадцатилетних хорошие физические качества товарища всегда являются решающим аргументом. Считалось, что своим авторитетом Чот был обязан также и старшему брату Олегу, который в ту пору вернулся из мест не столь отдаленных, отсидев три года за участие в какой-то драке. Чот очень не любил, когда его расспрашивали о брате, и резко обрывал любого из нас, кто из глупого любопытства пытался влезть ему в душу. Таких он бесцеремонно посылал куда подальше. И правильно делал. Я на месте Чота поступал бы точно так же.

С той поры прошло десять лет, но вряд ли Чот изменился в лучшую сторону. Портрет человека, которого я обрисовал, не вызывает никакого доверия, и все же я с Чотом поехал. Я подозревал, что Чот что-то задумал. Но что? Узнать бы. Интересно, что он предпримет через минуту, через пять минут?

– Знаешь, я решил, их надо искать, – сказал он. – Я чувствую, девчонки где-то поблизости. – И он пошел в сторону леса.

Я нерешительно последовал за ним. Я что-то предчувствовал.

«Может, стоит мне повернуть назад? Еще успею, если захочу, вернуться домой на ближайшем автобусе», – мелькнула в моей голове мысль, но только мелькнула, потому что я послушно шел за ним.