Сергей Распопов - Ещё не вечер. Рассказы. Новеллы. Повести

– Что ты хочешь сказать?

– Повторяю, она без комплексов. Говоря по-мужски, если ты попросишь ее о маленькой услуге, она не станет ломаться. Это не в ее правилах. К тому же, как я заметил, извини, но я наблюдал за Вами весь мальчишник, и ты не остался равнодушен к ее мордашке. А? Скажешь не так? Что молчишь? Уснул, что ли? – Чот повернулся ко мне и увидел, что я сижу с закрытыми глазами, удобно расположившись на сиденье.

Наверное, он решил, что я немножко того, тронулся на радостях от предстоящей встречи с блудливыми девками. Ибо как я мог уснуть во время доверительного разговора между друзьями. Он ничего не сказал и устремил все свое внимание на дорогу. Я нарочно притворился спящим: мне хотелось погрузиться в приятные воспоминания о прошлом мальчишнике, хотя назойливое постоянно требующее ответа внимание Чота не давало мне времени отвлечься. Что-то он разговорился не кстати. Ну да черт с ним! Тем более что друзьями нас никак не назовешь, скорее приятелями, да и то с большой натяжкой.

«Интересно, – размышлял я, – что ему на сей раз от меня нужно? Чот не был человеком бескорыстным, он был из тех, кто за плевок готов был потребовать сотню, а то и вдвое больше содрать с человека и глазом не моргнуть. Совести у него с гулькин нос. Хотя девки от него без ума. Он любой вскружит голову. Вот и подумаешь, что такое любовь и сколько она стоит, если такая дрянь, как Чот, имеет успех у баб. Почему он так неожиданно решил пригласить меня на пикник? Какую цель он преследует? Ладно, не стану ломать голову, все скоро станет ясно. Сегодня все – таки счастливый день. Сегодня днем я приобрел книгу, за которой охотился целый год. И вот мне повезло, и еще как повезло, правда, детина в зеленой куртке запросил за эту тоненькую книжечку втридорога, аж восемьдесят «колов». Но после отчаянного торга, когда я уже махнул рукой и собрался уходить, детина уступил, и я купил эту книгу почти задаром. За полсотни…

А сегодня ведь восьмое число. Мои именины. День Преподобного Сергия. На небе ни тучки. Солнце по – летнему, может быть, в последний раз пригрело землю – матушку и отдало ей, кормилице, свою силу и ласку».

– Что ты там бормочешь? – поинтересовался Чот.

Я открываю глаза и возвращаюсь к действительности. Должно быть, я и в самом деле ненадолго задремал.

– Стихи, – говорю я и окончательно прихожу в себя.

– Ну ты даешь, – удивился Чот. – Я так и подумал, что ты стихи во сне сочиняешь. Слышу что-то такое про осень.

– Нет, это не мои стихи.

– Да?

– Одного поэта девятнадцатого века. Скоро мы приедем?

– А мы уже приехали. Выходите, пожалуйста, сэр! Ну, как вам здесь нравится?

Передо мною, насколько мог охватить взгляд, неожиданно открылась замечательная панорама среднерусской природы, достойная кисти живописца. И не только любителя. Это был заповедный уголок природы, вдоль и поперек исхоженный человеком, но тем не менее не потерявший своей первозданной красоты. Я невольно залюбовался лесом.

«Как жаль, – подумал я, – что не захватил с собою фотоаппарат. Возможно, некоторые из моих фотоснимков попали бы на городскую выставку, и, чем черт не шутит, я даже получил бы за них одно из призовых мест».

К сожалению, мудрые мысли, как и добрые поступки, приходят к нам поздно.

И все же надежда оставалась. Если нельзя заснять природу, всегда к вашим услугам карандаш и блокнот. И всегда имеется возможность рассказать о ней.

Деревушка, которая была недалеко от нас, носила звучное название Уткино, что соответствовало действительности. Вблизи от нее в низине находилось небольшое болотце, с которого то и дело взлетали в серое октябрьское небо дикие утки. Это место меня сильно притягивало. Мне хотелось посмотреть на этих вольнолюбивых красивых птиц поближе. И в то же время это болотце меня чем-то отталкивало и пугало-тогда я еще не понимал чем.

По имени деревушки прозывался и детский санаторий, который уютно расположился поблизости, – всего в двух километрах от того места, где мы с Чотом остановились. Санаторий, бывший барский дом, стоял значительно выше деревни, и до него нужно было тяжело подниматься по крутой, густо заросшей жимолостью горе. Деревня, естественно, находилась в низине, и только церковь Николая Угодника с очень высокой колокольней хорошо просматривалась с любой стороны.

– Нравится здесь? – спросил Чот.

– Еще бы! Классная местность!… А где же все? Где девчонки? Тут же никого нет. Может, ты меня не туда привез? Мы не заблудились?