Руслан Богомолов - Сотворение Волжской России. Книга 4. РОД

Через месяц вместе с кипой почты, которую Рагимов по старой, заведённой ещё во время занятий бизнесом привычке, просматривал по утрам, за час до установленного начала своего рабочего времени, ему попался пакет с программой, уставом и копиями учредительных документов Российского Общинного Движения. К этим документам прилагалась коротенькая пояснительная записка следующего содержания: «Уважаемый Рагим Рагимович, прошу вас ознакомиться с нашей программой, и надеюсь на приём для обсуждения вашего содействия её выполнению». Внизу стояла подпись: Трунов.

«Шустрый, однако, малый», – подумал Рагимов и отложил пакет в сторонку. Затем, расписав остальные письма по назначению, отдал их секретарю. Только вечером ему удалось почитать этот пакет. Устав он только пробежал глазами – всё, как обычно, стандартные организационные условия существования политической организации, а вот на программе остановился повнимательней. Его поразил размах целей и задач. «Ну, наглец, ну парень, ну размахнулся, – покачивал головой Рагимов, – если он думает, что все эти прожекты я поддержу…». Рагим Рагимович аккуратно сложил листы программы РОД, подумал немного и позвонил Удинову, того не было на месте, никто не брал трубку. Тогда он позвонил Сафонову:

– Николай Степанович?

– Да, Сафонов слушает.

– Николай Степанович, ты не мог бы зайти ко мне, у меня тут интереснейший материал.

– Сейчас не могу, если только через полчасика. Подождёшь? Или завтра, часов так пол девятого?

– Я подожду, ещё где-то с час буду у себя.

– Хорошо, подойду.

Рагимов положил трубку и взялся за просмотр документов, подготовленных на подпись Зенину. Тот послезавтра должен был вернуться из командировки в Баку, где заодно с текущими делами проводил предвыборные встречи. Через две недели, если не случится чего-то неординарного, его должны бы были избрать в Сенат, по всем опросам он лидировал. Минут через сорок, когда зам премьера закончил уже все дела, к нему, наконец-то, зашёл Сафонов.

– Что там, Рагим Рагимович, за материал такой срочный?

– Вот, полюбуйся. Партия защиты личностного капитала родилась Ознакомься с их программой пожалуйста.

– Отдаёшь? – взял в руки документы Сафонов.

– Конечно. Потом, когда найдёшь время, позвони, спланируем встречу с закопёрщиком этого действа Труновым.

Рагимов, пока Сафонов рассматривал документы из пакета, позвонил Удинову домой. Трубку взяла жена:

– Алё.

– Простите за беспокойство, Станислав Петрович дома?

– Дома, сейчас позову.

И через небольшую паузу голос Удинова:

– Удинов слушает.

– Станислав Петрович, вы в курсе, что там за программу ваш протеже Трунов написал для своей партии?

– А как же. Я им её составлять помогал. Считайте, что это и моя программа.

– Понял Станислав Петрович. Я вам на днях перезвоню. Вы с вашим аспирантом сможете подойти ко мне или к председателю Думы?

– Да, конечно, будем рады обсудить.

Рагимов положил трубку и посмотрел на Сафонова:

– Понял, Николай Степанович? Этот твой любимый Удинов прямой соучастник сего прожекта.

– Ну и ладно, – усмехнулся Сафонов, укладывающий бумаги в свой старенький дипломат, – дома посмотрю, а завтра согласуем, когда их приглашать на аудиенцию.

Через три дня в кабинете Сафонова встретились они вчетвером – Сафонов, Рагимов, Удинов и Трунов. Спор в этот субботний день был долгим. Трунов, избранный на учредительном съезде председателем РОД, был неумолим в отстаивании всей, по сути революционной программы. Многоопытный Удинов говорил спокойней, но убеждал больше различными примерами. Сафонов всё больше молчал или поддакивал Удинову, и только Рагимов оппонировал этой программе с высоты своего опыта руководителя, да и просто немало повидавшего в жизни. Особенно протестовал он против предложенной в программе этой партии пенсионной реформы.

Программа предусматривала, что из тех шести процентов из сорока подоходного налога, которые шли на выплату пенсий по старости, половину, то есть 3% персонифицировались по желанию налогоплательщика. В связи с чем государство уменьшало пенсионное обеспечение по старости своим гражданам в два раза. Если прежний закон предполагал выплату государством пенсионеру в размере 40% от его среднего заработка за всё время трудового стажа, то программа устанавливала только двадцать. При этом нижний предел пенсии в размере прожиточного минимума оставался прежний, а верхний со ста двадцати рублей падал до шестидесяти. Остальное пенсионер получал от тех граждан, которые продолжали работать и, естественно, платить налоги, но теперь указывали, какому гражданину, достигшему пенсионного возраста, перечислять персонально эти самые 3% из сорока удерживаемых с их дохода или прибыли. Зато налог на бездетность отменялся.