Руслан Богомолов - Сотворение Волжской России. Книга 4. РОД

Дело у них пошло, как нельзя лучше. Заказы с оптовой базы в Волжском и подключившиеся строители Магнитогорска, давали загрузку обоим станкам на три смены. Основной контингент рабочих набирали из аборигенов 13-го века. Им можно было платить поменьше, да и налоги с их зарплат были всего 10%. Прибыль попёрла такая, что в конце года они, собравшись втроём стали думать, куда её спрятать. Ну просто жалко же было платить с этой прибыли 40%. Можно было бы выписать друг другу премии, но это те же самые 40%. И тогда Клавдия предложила закупить на эти доходы новые станки, поскольку затраты на развитие производства, как и на строительство жилья и производственных объектов налогом не облагались. Так и сделали – оплатили в декабре ещё один станок. Эти приобретения ставили в совместную собственность учредителей – 50/50. И так у них и пошло. В следующем 1227 году закупили ещё две пилорамы и два станка для столярки.

А заказов становилось всё больше. Они росли прямо в геометрической прогрессии. Уже гнали стройматериал и столярку на строительство Тюмени. В 1228 году там построили отдельный пилорамный цех, дабы производить доску и брус на месте. Пришлось даже покупать для этого тюменского цеха свой локомобиль с генератором, поскольку дефицит электроэнергии там был жуткий.

Всё бы хорошо, но Сидоркина напрягали налоги. Скрыть доходы было невозможно – потребители его продукции всё сплошь предприятия Волжской России. Даже частные лица были её гражданами, которые, чтобы самим уменьшить подоходный налог, требовали документы об оплате за пиломатериалы. Можно было, конечно, не отражать эти доходы в отчётах, но за умышленное сокрытие доходов ввели уголовное наказание с полной конфискацией бизнеса и таким весомым штрафом, что лучше здесь было не рисковать. В случае налоговой проверки нарваться по документам покупателей на такое сокрытие было раз плюнуть. Нужен был какой-то офшор. Только где его взять-то в 13-м веке?

Вот тут-то Клавдия, когда они в январе 1227 года подводили итоги прошедшего года, подала идею. Дело в том, что километрах в десяти от Магнитогорска новгородский купец Хортя строил что-то вроде фактории со складом для пушнины, которую он собирался покупать у местных аборигенов, а потом продавать её на вновь строящуюся в Калаче на Дону фабрику меховых изделий. Этот купец выбросил квитанцию к приходному ордеру, которую машинально выдала ему Клава, занеся его оплату за брус в кассовую книгу. Оказывается, что, уплатив в Новгородскую казну раз в год пошлину, Хортя получал княжескую грамоту, на право торговать всем, чем хотел на территории всего Русского Союза. При этом никаких даней-налогов больше он никому нигде не платил и ни перед кем за свои доходы не отчитывался.

Валерий нашёл этого купца и договорился с ним, что тот будет покупать у него пилёный лес с десятипроцентной скидкой, чтобы потом его перепродавать кому пожелает. Дело пошло. Уже к концу года почти треть своей продукции «Плотник» продавал новгородцу за «чёрный нал», который нигде не отображался, кроме такой же «чёрной» кассы у Клавдии. Затраты же на ВСЁ производство раскидывались на оставшиеся 2\3 продукции, которая в отчётах перед налоговой балансировала на грани убыточной. Кроме того, почти все сторонние рабочие получали зарплату из этой скрытой наличности, да и граждане Волжской России получали очень небольшую официальную зарплату, большая её часть выплачивалась в виде премий из той же скрытой кассы.

При всём при этом пилёный лес и столярка пользовались всё возрастающим спросом и ООО «Плотник» продолжал расширяться и наращивать объёмы. Когда в 1230-м году в налоговой, при сдаче годового баланса, им, из-за возросших объёмов производства, посоветовали преобразовать их ООО в акционерное общество, Сидоркин и Вениковы посчитали, что вполне можно было бы преобразоваться в закрытое АО. Валерий Викторович даже слетал в Волжский, чтобы подробнее ознакомиться с тонкостями деятельности такой формы предприятия, поговорить с такими акционерами, подобрать литературу…

Но тут он столкнулся с ситуацией, которая дала ему чёткий посыл – этого лучше не делать.

Когда Рагим Рагимович взялся за внедрение системы учёта экономической деятельности предприятий по методу Гринёва, то ему пришлось работать тесно вместе с Удиновым и его командой экономистов. В один из уже холодных октябрьских дней, когда сам Удинов и трое его аспирантов сидели у Рагимова в кабинете, разбирая первые итоги отчётности трёх назначенных к эксперименту предприятий, молодой аспирант Николай Трунов вдруг задал Рагимову вопрос: