Марина Сарычева - Последний полет к Пси Октанта

Летающая пещера тихонько вздрогнула и перестала урчать. В тот же миг в ней открылось новое отверстие, гораздо больше остальных. Не спуская с рук малыша, гололицый вышел наружу. И малыш внезапно понял, что попал в неведомую сказочную страну. Тут было очень тепло и влажно, и росло много-много больших деревьев, а земля под ногами гололицего была покрыта чем-то странным, колышущимся, сине-зеленым.

Но куда же делись родные серые скалы? Привычных скал нигде не было, лишь одна высокая и узкая скала возвышалась прямо перед ним. Она была темной, ровной и гладкой, а ее вершина, казалось, пронзала небо. Гололицый вместе с ним вошел в скалу, и малыш зажмурился от страха.

Потом он все же открыл глаза и понял, что его куда-то несут. Вокруг было много гололицых существ, издававших отрывистые неприятные звуки. «Быть может, это боги, – подумал малыш, – те самые, что подожгли небо и растрясли скалы?» Правда, он представлял их совсем другими. Ему говорили, что боги огромны, а эти чуть больше самих берлунов. Зато они, как боги, могли летать и жили в огромной темной скале. Значит, все-таки боги…

Одни «боги» просто пялились на него своими маленькими глазками, другие подходили совсем близко и трогали малыша. Свернувшись клубком, он отчаянно урчал, умоляя его отпустить, но никто не обращал на это внимания. Тогда он понял, что умолять «богов» бесполезно, и замолчал. С тех пор малыш не издал ни звука.

Тянулись долгие дни в огромной и странной пещере, в которой он даже не мог свободно гулять. Малыш был заперт в малюсенькой пещерке с прозрачными, как воздух, стенами.

Рядом с его пещеркой были другие пещерки, в которых сидели разные диковинные твари. Малыш поначалу их боялся, потом привык – ведь они, как и он, были заперты. Твари верещали на разные лады, но малыш их не понимал. Постепенно все они успокоились, видно, стали привыкать к неволе. В конце концов, им здесь никто не угрожал, а еды и воды у каждого было вдоволь.

Дважды в день к ним приходил гололицый «бог», раскладывал по пещеркам пищу, при этом что-то бормотал на своем непонятном языке. «Бог» был добрым, по крайней мере, малышу так казалось. И имя у него было певучее – Иуаниа. Другие гололицые «боги» были не то чтобы злы, скорее, равнодушны к судьбе малыша и прочих узников прозрачных пещерок. Большинство проходило мимо, даже не глядя на них, но были и те, что разглядывали узников, как забавных уродцев, при этом их мягкие рты плотоядно растягивались и сверкали белыми зубами.

От безысходности малыш беззвучно плакал, а «боги» только сильнее растягивали свои рты, при этом издавали кашляющие звуки. Один из гололицых «богов» делал это чаще других. Малыш даже запомнил его имя – недоброго «бога» звали Миисшиа.

Но однажды и это закончилось. Малыша и его странноватых соседей вместе с их прозрачными пещерками вынесли наружу. Он испуганно озирался вокруг. Темная скала стояла рядом и, как и прежде, пронзала небо. В отдалении виднелось множество похожих темных скал, а поблизости было несколько странных предметов, которые двигались. Их погрузили внутрь ближайшего предмета, и тот внезапно хищно заурчал, а вскоре стал раскачиваться и подрагивать. Все это было настолько страшно, что бедный малыш обмочился.

Потом они все куда-то летели, но это длилось недолго. В тот же день они прибыли сюда – в довольно странное место, где была лишь одна небольшая скала и множество ярко-зеленых деревьев вокруг.

Однажды малыш уже видел деревья, но те деревья были другими – намного выше и с сине-зеленого цвета шапкой. Здесь же повсюду был главным зеленый цвет: деревья были сочно-зелеными, земля была мягкой и тоже зеленой, и все это пахло чем-то свежим и пряным. Гололицый Иуания суетился вокруг, о чем-то беседуя с тремя незнакомыми «богами». Потом незнакомые «боги» стали строить прозрачную пещеру, и это было явно не к добру.

Построили они ее ужасно быстро. Соседей малыша, тех, что были поменьше, куда-то унесли, а его и еще троих заперли в построенной пещере. У малыша в ней оказался личный отсек, и его стены, столь прозрачные снаружи, внутри отсека оказались непрозрачными. Соседей он больше не видел, но слышал издаваемые ими звуки, к которым, впрочем, давно привык.

Новое жилье ему поначалу нравилось: оно было просторным и чистым, а вдалеке он видел родные серые скалы. Но скалы оказались обманкой – к ним было невозможно приблизиться, при каждой попытке малыш упирался в стену. Но он все равно пытался добраться до скал, пока однажды картинка не изменилась. Теперь его со всех сторон окружали деревья, которые его совсем не привлекали. Со временем он просто перестал их замечать.