Виталий Борисов - Следы прошлого, или Московские тайны

Вот его следы, там он стоял, наклонившись над убитым. Здесь поскользнулся – след его руки четко отпечатался на мягкой земле… Других следов не было видно!

В том числе – и следов крови. Действуя скорее по наитию, Евгений Лазаревич еще раз склонился над покойным и осторожно двумя пальцами оттянул верх поддевки: на ней, с внутренней стороны, и на рубахе под ней были видны бурые пятна уже высохшей крови. Однако и в них имелась какая-то странность, которую он не сразу осознал.

«А дельце-то интересное!» – усмехнулся Артемьев. Из первых маловразумительных объяснений дворника он понял, что тот, едва увидев убитого, сразу бросился звать на помощь. Так что с дорожки он, похоже, не сходил и к убитому не подходил. «А убийца? Стреляли-то – в упор!.. А потерпевший – с неба упал?.. И эти пятна, что же в них такого „неправильного“? Ну, во-первых, маловато крови для такого ранения… Что же еще? ну конечно! Пятно на рубахе больше протянулось от пулевого отверстия почему-то вверх и вправо. – Не на голове же он стоял, когда в него стреляли!»

Первыми на место происшествия явились двое городовых во главе с околоточным надзирателем, а вслед за ними через четверть часа пожаловал наш старый знакомый – пристав Благовещенский.

Пристав вылезал из пролетки, пыхтя и немилосердно чертыхаясь, когда во дворе появился хозяин дома Стоецкий.

Это был среднего роста плотный старик лет семидесяти – семидесяти пяти, в черных сарпинковых брюках, халате и старой чиновничьей шинели, накинутой на плечи. Из-под фуражки свисали лохмы серых волос. Он подошел медленно, тараща злые спросонья глаза, опираясь правой рукой на трость с костяным наконечником. Левая рука его как-то безжизненно висела вдоль тела, и когда он приблизился, Артемьев разглядел протез в черной перчатке.

Следователю показалось знакомым его лицо и он вспомнил, что встречал его иногда на улице и на площади по соседству со своим домом, хотя разговаривать с ним никогда не приходилось. Что ж, теперь представился случай познакомиться с ним накоротке.

Стоецкий окинул Артемьева презрительным взглядом и заговорил недовольным заспанным голосом, обращаясь к подоспевшему дворнику.

– Ну, что за шум? Ты это кого, мерзавец, в такое время сюда напустил?

Дворник открыл было рот, но Артемьев сделал ему знак молчать и заговорил сам, противопоставив мягкость и вежливость грубости хозяина.

– С кем имею честь…

– Господин Стоецкий? Вы владелец этого дома?

– Я владелец. Что вам угодно?

– Прошу прощения, господин Стоецкий. Моя фамилия Артемьев. Я судебный следователь. Прекрасно понимаю ваше недовольство, но извольте взглянуть… – Артемьев указал на труп.

– Этот человек мертв, как вы видите. Мне бы хотелось знать, знаком он вам?

Стоецкий смерил Артемьева хмурым взглядом и перевел его на труп.

– Впервые вижу. А почему я должен его знать, собственно?

– Ну как же. Он лежит у вас во дворе.

– И что с того?

– У вас нет предположений, откуда он тут взялся? – ответил вопросом Артемьев.

– Не имею представления. Вчера двор был чист, мало ли что тут ночью набросали.

– Значит, вчера вечером его здесь не было?

– Шутить изволите?! И когда появился, не знаю. Я рано лег спать. Девяти не было.

– А ворота кто закрывал? Вот дворник…

– Я и закрывал. Этот бездельник в частном доме три дня отсиживался… Уж я тебе! – он погрозил дворнику тростью. – Ты у меня теперь выпьешь водки, морда!

– Так как же вы объясните, что при закрытых воротах труп здесь оказался?

– Объяснить? Мне объяснять?! Я сам должен спросить – как!

– Еще один вопрос, господин Стоецкий! Выстрела вы не слышали вечером или ночью?

– Ничего я не слышал! Спал я…

Старик повернулся к следователю спиной и направился к дому.

– А ворота, я вижу, открыты, – прибавил он, не оборачиваясь. – Откуда я знаю, может, вы сами и подбросили… или этот вот… Морда! – он ткнул тростью в сторону дворника.

Остатки хорошего настроения у Артемьева развеялись как дым. Этот старик своей грубостью вывел его из себя. Однако в его работе ему попадались типы и почище этого. Он сдержался и подчеркнуто вежливо ответил:

– Благодарю вас, господин Стоецкий. Вы будете вызваны для дачи формальных показаний.

Стоецкий кивнул и величаво поплыл в дом. Пока он не скрылся за дверью, следователь смотрел ему вслед, затем вопросительно взглянул на дворника.

– Ваш бродь, я же ведь аккурат перед вами пришел… Я ведь в кутузке, ваш бродь, по распоряжению самого господина Власовского… – начал было жаловаться дворник. – Как выпустили, так я и домой. Прихожу, вижу – лежит. А Станислав Тимофеевич…