Виталий Борисов - Следы прошлого, или Московские тайны

– Да рассказать-то можно было бы… Только ведь я мало что знаю. Мое дело, господа, канцелярия, бумаги… так только, слышал мимоходом.

– А что именно слышали? Любезный Дмитрий Стефанович! Может, про мужа что? Так вы уж без утайки!

– Да что вы, уважаемая Анастасия Ивановна! Я и фамилию-то вашу, не в обиду будет сказано, только сегодня впервые и услышал – вот от их превосходительства. Да и потом и не интересно это вовсе. Дела наши московские к вам касательства никакого не имеют.

– Кабы знать, где он каждый год по «делам» своим пропадает. Так может, и в Москву ездит.

– Могу вас успокоить, уважаемая Анастасия Ивановна, успокоить самым решительным образом, – Доброноки нашел, наконец, как ему показалось, наилучший способ разом исправить дело и перевести разговор на другую тему. – Вы меня совершенно не так поняли. Дело, о котором я вам хотел было… То есть вы хотели… Одним словом – оно уголовное и никоим образом не касается генералов как таковых, то есть в прямом смысле этого слова. Это я в шутку хотел было высказаться. Генералами на нашем профессиональном языке главарей разбойных величают. Главный он в шайке своей, стало быть… – Доброноки принужденно рассмеялся, однако никто его не поддержал, отчего он еще более смутился и произнес несмело:

– Вообще-то, у нас в практике много курьезных случаев…

– Вот и рассказали бы нам, – пришел к нему на помощь Петров, искоса наблюдая за Сырцовой.

– С превеликим удовольствием, – смущенный Доброноки несколько воспрянул после этих слов и распрямился. – Вот буквально на днях проезжает наш обер-полицмейстер, господин Власовский через Устьинский мост и видит такую картину. Едет через мост водовозка. Городовой же, что стоит в начале моста, подходит к ней, с самым серьезным видом затычку из бочки сзади вытаскивает. Мужик, что на бочке сидит, этого не замечает и едет через мост как ни в чем не бывало. Вода сзади льет, а городовой идет рядом и наблюдает. Так до самого конца моста и шел, пока вся вода не вытекла. Тогда он спокойно – затычку на место и возвращается назад с полным сознанием выполненного долга.

– Ха-ха-ха! – расхохотался Петров, откидываясь на спинку стула. – Ай да городовой! Ну а Власовский что же?

– Понятное дело, к нему. Подскочил и прямо с брички – в разнос, а тот остолбенел и только тянет одно: «Виноват, ваше высокородь, пыльно!»

– Ха-ха-ха! – снова залился Петров. – Пыльно! – Вслед за ним засмеялись и остальные.

– Нет, какова бестия, господа!

Анастасия Ивановна тоже улыбнулась, чем весьма обнадежила Доброноки.

– Или вот еще одна история…

Однако развеселить Анастасию Ивановну было не в его силах. Посидев еще немного для приличия, она удалилась снова к себе в сопровождении Полины. Мужчины опять остались одни и перешли в кабинет Ивана Григорьевича.

– Ну, господин Доброноки, – с некоторой долей ехидства произнес Петров, насмешливо поглядывая на чиновника, – так, говорите, главари разбойные на Москве теперь «генералами» прозываются? А я-то все по-старинке их Иванами величаю.

– Прошу прощения, ваше превосходительство, – сконфуженно произнес Доброноки, приподнимаясь. – И у вас, господин Гранатов, за не к месту произнесенные слова…

– Да уж вы постарались масла в огонь подлить. Ну да что о том говорить. Все-таки что же это за история с генералом? Нам-то уж о нем доложитесь. Господину Гранатову это вреда не составит.

– Да, собственно, рассказывать-то мне действительно нечего. Дело не закончено и мне мало что известно. Я так было хотел, к слову более…

– Ну да, к моему, конечно. Я так, а он этак. Чтоб, значит, позлить начальство.

– Помилуйте, ваше превосходительство… – Петров рассмеялся.

– Ладно, рассказывайте, что знаете.

– Год назад убили у нас на Сухаревке одного из сыщиков. Некоего коллежского советника Скворцова. Шум-то был изрядный, только до сих пор, насколько я знаю, ничего определенного установить не удалось. Убийца не обнаружен, и дело все пока во мраке, как говорится.

– Ну а генерал здесь при чем?

– По делу проходит. В какой роли, сказать не могу. Не знаю. Вероятно, как свидетель. Знаю, что ищут его, чтоб показания снять. Да пока не нашли.

– А фамилия? – встрепенулся Гранатов.

– Фамилия? – Доброноки подумал некоторое время. – Нет, не помню. Следователя, что дело ведет, помню – Артемьев, а генерала не знаю. Врать не буду.

– И как же убили этого Скворцова?

– Задушили. Удавкой.

– Довольно редкий способ. В России все более ножичком, да топориком любят орудовать. Револьверчиком тоже…