Виталий Борисов - Следы прошлого, или Московские тайны

Между тем этот персонаж, силою обстоятельств поставленный в положение одной из центральных фигур нашего повествования, заслуживает более пристального к себе внимания. Посему оставим на время адвоката Гранатова и предоставим ему возможность спокойно добираться до Рождественского бульвара. Сами между тем обратимся к следователю, чтобы исправить допущенное в отношении его упущение.

Читатель уже представляет по беглому описанию внешность и некоторые черты характера следователя. Поэтому ему не составит труда довершить с нашей помощью портрет Артемьева и составить о нем свое мнение.

Евгению Лазаревичу Артемьеву было уже за пятьдесят. Точнее, пятьдесят два года. Тридцать из них он добросовестно отдал делу юстиции. Хотя, в отличие от того же Гранатова, карьера его претерпела за годы ряд не слишком радостных метаморфоз, приведших Евгения Лазаревича на высоты куда более скромные.

Он родился и вырос на земле княжества Финляндского. Его отец, морской офицер, служил долгое время в Гельсингфорсе, потом, как водится, вышел в отставку и переехал жить к родственникам жены в Дерпт. Проведя детство свое и отрочество среди военных, на фоне кораблей и вольного морского простора, молодой Артемьев между тем не проникся всей их прелестью и юность свою предпочел отдать книгам, студенческой скамье и стенам Дерптского университета, где несколько лет усердно зубрил юриспруденцию, предпочтя ее морскому артикулу и розе ветров.

Этому его, на первый взгляд, странному выбору имелось самое простое объяснение. Евгений Лазаревич, что называется, с пеленок имел непреодолимую страсть к решению всякого рода головоломок, особенно криминального характера и не раз поражал своих сородичей способностями в этой области. Во время учебы в университете он достаточно проявил себя в этом не только теоретически, но и практически, подрабатывая в качестве помощника участкового пристава. Делал он это отнюдь не из-за денег, но всецело из-за любви к следовательской практике.

По окончании университета Артемьев был определен на должность младшего помощника окружного судьи, однако уже через год положение его изменилось.

Серия реформ, всколыхнувшая Россию по милости Государя Императора Александра II после 1861 года, не обошла и судебное производство. По судебной реформе 1864 года в империи был введен штат судебных следователей. Это решило всю дальнейшую судьбу Евгения Лазаревича. Это было как раз то, что полностью соответствовало его помыслам и стремлениям. На протяжении семнадцати лет он состоял судебным следователем при Дерптской судебной палате.

Случай помог ему сменить ее на более престижную – Санкт-Петербургскую. А случай был самый тривиальный. Он женился. Женился впервые в возрасте тридцати девяти лет. Хотя мог бы и вовсе не жениться, так как совершенно ни во что не ставил эту сторону человеческого бытия. Женился он на молоденькой дочери одного из своих клиентов – купца Пегова, имевшего свое дело в обеих столицах – Санкт-Петербурге и Москве.

Но в Северной столице Артемьеву не повезло. В 1881 году был убит Государь Император Александр II, и Артемьев, попав под горячую руку, в момент сменил свое местопребывание на менее престижное – московское. Да и то, может быть, только благодаря все тому же Пегову, сумевшему договориться с кем надо и избавить своего зятя от путешествия в места куда более отдаленные.

А переводу этому в немалой степени содействовала одна из постоянных слабостей Артемьева – любовь где надо и не надо рассказывать анекдоты или отпускать разного рода шуточки, порой не вполне уместные и деликатные. А анекдотов он знал превеликое множество и собирал их со всей страстью не менее скрупулезно, чем досье на своих подопечных. Евгений Лазаревич был добрый человек, однако иногда невольно доставлял этим массу хлопот и себе, и другим. И вот не вовремя и не к месту рассказанный анекдот про покойного Государя Императора стоил ему весьма дорого, так, что и сам сказитель не ожидал такого от него эффекта.

Однако эта история с переводом никак не подействовала как на его любимую слабость, так и на отношение к службе. Артемьев даже и не обиделся и принял свою опалу с присущей ему невозмутимостью. Он переехал в Москву, поселился в доме своего тестя на Трубной площади и вот уже тринадцать лет между делом рассказывал анекдоты вместо Петербурга теперь в Москве.

Таким был следователь Артемьев. Любитель, кстати, сам распутывать заковыристые случаи и нечасто прибегающий к помощи сыскного управления.