Зимфира Павлова - Убийство по-соседски

В общем, мне больно. Давно уже. Практически всегда. Сутками напролет. Желудок в эрозии от обезболивающих. Мать курила, беременная, и выпивала понемногу. Я сразу с кучей болячек родилась и всю жизнь с ними жила. То одно лечила, то второе. Я тоже не представляю, как можно жизнь прожить здоровым человеком. Но! Я всю жизнь с детства «симулировала» здоровье. Я внушала окружающим и убеждала, что я здоровая как бык, физкультурница. Я доказывала это окружающим и мало кто знал, или догадывался об обратном. Ипохондрия наоборот.

Жизнь моя состояла из того, что мне для поддержания иллюзии здоровой девахи, приходилось прилагать огромные усилия для того, чтобы делать элементарные вещи. То, что здоровый человек делает не замечая, машинально, я делала с усилиями, с болью, с трудом, надрываясь. При этом хотела и делала все возможное, чтобы никто не заметил этих сверхусилий, ведь явной калекой я не была. Все время улыбалась (со сжатыми зубами) была бодрой. Сильно, очень сильно хотелось быть, как все, или хотя бы казаться. Быть такой же спортивной, подтянутой. Быть красивой, веселой, смелой и умной. Быть сильной!

И Бога я просила. Господи, помоги! Но ждала я, как теперь понимаю, не его помощи, а чуда и только чуда. Раз – и готово. А по настоящему надеялась – на себя. Эгоизм во мне говорил, гордыня. Люди превозносят силу воли. Только сейчас я понимаю, что людям почаще надо бы превозносить не силу воли, а веру в Бога и верить в его любовь к людям, в которую мы не верим.

– Сашенька, трудно верить в Божью любовь. А как же войны, как же концлагеря, где гибли безвинные люди, где детей малых убивали? Это ли Божья любовь? Где он был?

– Я думаю, Ниночка, что Бог не в том был, что начинают и делают люди. Бог в том, что и такому злодейству приходит конец. Почему конец злодейству происходит не сразу, или почему Бог допускает возникнуть такому страшному злу? Бог дает нам право выбора. Выбирайте: вот добро, а вот зло. И когда некоторые из нас выбирают зло, он дает нам время на то, чтобы мы увидели во что это выльется. Мы смотрим, ужасаемся. Бог прекращает это. А мы? Снова лезим и наступаем на те же грабли.

– Сашенька, но ведь не все мы!

– Да Ниночка, но ты забыла, что мы человечество, единый организм?

Граф Лев Николаевич Толстой наверное понимал это, когда говорил, что каждый человек, каждый, должен сам себя совершенствовать в добре.

– Кто бы нас с детства этому учил, Сашенька. Родители – то не у всех такие благостные.

– Да, Ниночка. Родители. Чтобы машиной управлять, надо учиться, экзамены сдавать, права получить. А чтобы ребенка родить и морально его уродовать, хоть вольно, хоть не вольно, не надо ни учится, ни экзамены сдавать, ни права получать. Все само собой. Вот и падают яблочки недалеко от яблони. И в чужие семьи мы не лезем, со своими уставами. Не больно-то и хотелось, чтобы самому в лоб не получить.

– И какой же выход Сашенька?

– В Бога верить, и молиться. Это ведь давным-давно известно всем.

Бабульки перекрестились и задумались.

– А может умные люди еще что-то придумают? Спросила Нина Петровна.

– Придумали уже, в семнадцатом году в России матушке. Хотели как лучше, а получилось, как всегда. Класно написал Оруэл в своей книжке «Скотный двор».

– Вот ты, Сашенька говоришь, что граф Толстой к добру призывал, чтобы все себя добрыми старались делать. У нас в России добрых очень любят. Но считают дурачками. Мне вот очень хочется быть доброй. Это у меня в характере. Но хочется не получать за мое добро унижений, оскорблений, презрительного иногда или снисходительного отношения ко мне, как к какой то дурочке. Сами-то люди, большинство из них, не больно то и умные. В школе отличников и хорошистов в классе меньшинство. А большинство троешники. И никуда они из жизни не деваются. Такая же пропорция и в жизни, как в школе. И добрых они считают дурочками. Выучиваются хитрости, лгут, чтобы выжить, так как ума то не хватает, а жить хочется. Глядя друг на друга не добру стараются учиться, а злу. Это реальность, если смотреть правде в глаза.

– Говорят, Ниночка, добра и зла в мире поровну, иначе нельзя. Иначе мир бы рухнул.

– Неисповедимы пути Господни, – согласилась Ниночка.

– И вот еще что скажу, Сашенька. Мне денег хочется. По настоящему много денег. Если в долларах, то миллионов восемь, и не меньше. А лучше больше. Хотя и от меньшего бы не отказалась.

– Ничего себе у тебя аппетиты, Нинок!

– Хи-хи, Сашенька. А реально – пенсии не хватает. То есть я счастлива, что одета, обута, крыша над головой, в тепле и сыта. Правда. Да, это большое счастье, если честно. Но я не то, что свожу концы с концами, а буквально эти концы стягиваю с усилиями. Не имею я того, чего хочу. И никогда полностью не имела. И так и помру. Обидно. Говорят, хотеть не надо. А я хочу.