Картер Браун: Прекрасная, бессердечная

- Кто?

- Я не знаю, - сказала Джуди. - Это лейтенант Уилер из управления шерифа. Кто-то позвонил им и сообщил, что меня убили. Лейтенант настоял на осмотре дома и... - Она опять расплакалась.

Секунду Руди Равель глядел на меня безумными глазами, затем успокоился, - видимо, тоже услышал музыкальную тему, - и в его взгляде снова появилась мудрость и проницательность.

- Кого вы подозреваете, инспектор? - спросил он, делая ударение на каждом слове.

- Пока никого, - сказал я. - И я лейтенант, мистер Равин.

- Равель! - отрезал он. - Но вы должны кого-то подозревать! У вас должны быть улики! Это уголовное дело, а вы никого не подозреваете!

- Верно, - сказал я. - Думаю, вы правы. Мы всегда должны подозревать. Пожалуй, начнем с вас.

У Руди отвисла нижняя челюсть.

- Меня? - В горле у него булькало.

- Конечно. Где вы были сегодня вечером?

- Я выходил, - сказал он. - Вы не имеете права...

- Выходили? - удивленно сказал я. - Выходили куда?

Прогуляться и по дороге пырнуть какую-нибудь женщину ножом?

Он нахмурился:

- Я не обязан выслушивать эти грубости! Учтите, я человек влиятельный и этого так не оставлю! Я не намерен терпеть.., этот допрос!

- Хорошо, мистер Шопен, - вежливо сказал я. - Но пока я попросил бы вас покинуть эту комнату. Мне надо поговорить с вашей женой наедине.

- Мое имя Равель! - проскрежетал он. - Клянусь дьяволом, вы мне заплатите за это!

- Какая знакомая фраза, - сказал я задумчиво. - В кино я не хожу, так что, должно быть, я читал ее в книге, а?

Судя по выражению его глаз, я через секунду должен был стать трупом, но он просто повернулся и выбежал из комнаты.

- Пожалуйста, не обращайте на него внимания, - сказала Джуди Мэннерс. - Он такой ребенок. Для него не существует ничего, кроме сцены.

- У каждого свои неприятности, - сказал я вежливо. - Вам не повезло с Руди, мне - с человеком по имени Лейверс.

- Я думаю, бедной Барбаре все это не поможет, - тихо сказала она. - Но вы хотели меня о чем-то спросить, лейтенант?

- Просто расскажите мне о Барбаре Арнольд, - попросил я. - Как долго вы ее знали?

- Три месяца, - ответила Джуди. - Мы наняли ее по объявлению в Голливуде. Она была хорошей секретаршей, и, когда мы сняли этот дом, взяли ее с собой.

Я немного знаю о Барбаре, лейтенант. Как-то она призналась мне, что она сирота и что у нее нет даже дальних родственников.

- Она была замужем? Может быть, встречалась с мужчиной?

- За все время, что она была с нами, я никого с ней не видела, сказала Джуди.

- Она не жаловалась на какие-нибудь неприятности?

- Она никогда ни на что не жаловалась, и я не верю в то, что у нее могли быть враги. Это была хорошая женщина и хороший секретарь. Жаль, что я больше ничего о ней не знаю.

- Но может быть, вы постараетесь вспомнить хоть одну причину, по которой кто-нибудь мог желать ей смерти? - спросил я с надеждой.

Джуди не ответила. Она подняла бокал и выпила виски одним длинным глотком. Секунду он глядела рассеянно на опустевший бокал, затем поставила его на панель бара.

- Я могу назвать только одну причину, лейтенант, - сказала она бесцветным голосом.

- Да? - Я просиял. - Говорите.

- В комнате было темно, туда проникал только лунный свет, помните? прошептала она.

- Конечно, - кивнул я головой. - И?..

- Она была голой, лейтенант. В темноте, даже при лунном свете, одно голое тело мало отличается от другого, а она была блондинкой, как и я.

Я начал улавливать суть. Джуди нервно вертела в пальцах пустой бокал, возвращала его на панель бара, снова брала в руки.

- Я думаю, - сказала она, закрывая глаза, - убийца сделал большую ошибку. Это не Барбару он хотел убить, а меня.

Глава 3

Всего было три письма, адресованных Джуди Мэннерс и отправленных на Парадиз-Бич. Адрес был аккуратно отпечатан на машинке. На всех конвертах стоял штемпель Пайн-Сити. Первое письмо было получено десять дней назад, второе - два. В первом письме на белой карточке было отпечатано:

"Я сплел ей траурный венок

Из нежно пахнувших цветов.

И перед тем как умереть,

Она дрожала, как листок".

Я прочитал и взглянул на Джуди. Ее глаза стали в два раза больше, она смотрела сквозь меня невидящим взглядом.

- Это четверостишие из поэмы Китса "Прекрасная бессердечная дама", сказала она слабым голосом. - Изменено только одно слово: "полюбить" на "умереть".

Во втором письме на такой же карточке было написано:

"Прекрасная бессердечная дама умрет в своем Раю".

Чуть ниже следовали еще две строчки:

"И дикие глаза закрыл