Жан Висар - И снова Шерлок Холмс. «Кривая усмешка дамы пик», «Тайна замка Мэн», «Голова»

– По-моему вы слишком торопитесь с выводами, Холмс! Есть еще один вариант, который вы не назвали, – сказал я, с некоторым даже пафосом защищая великого классика, – просто быть гениальным писателем!

– Возможно, возможно, – рассеянно согласился тот, – вполне возможно, но, главное Ватсон, в том, что вы абсолютно правы. Тут есть над чем подумать. И крепко подумать. Дело это, надо сказать, редчайшее и преинтереснейшее. Вы меня просто им заинтриговали. Жаль, что через столько-то лет раскопать необходимые нам детали, будет не так-то и легко, да еще черте где – в далекой России! Но, как, по-моему, именно там принято говорить: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей». И, если я успею еще сегодня отдать некоторые распоряжения, то многие материалы по этому делу будут у меня уже завтра утром, часть появится позднее по почте, а к обеду уже следующего дня ясности в этом вашем, я абсолютно уверен, сугубо криминальном деле, существенно прибавится.

Да! Теперь Холмса было просто не узнать. Тот, томящийся от скуки меланхолик, которого мы с вами наблюдали всего час назад, исчез. Как будто испарился. Передо мной сидел прежний Холмс. Вернее, уже не сидел расслабленным кокаинистом в своем кресле, а быстро ходил из угла в угол нашей небольшой гостиной. Ссутулившись и заложив свои долговязые руки за спину, он всем своим видом напоминал уже вышедшего на ночную охоту хищника. Его горящие глаза были снова полны энергии, блистательная чистота огромного лба отражала неистовую работу мысли, а трубка испускала такие густые клубы дыма, какие под силу лишь мощному паровозу, влекущему в гору тяжело груженый состав. Холмс полностью погрузился в это дело, и теперь ничто и никто не мог уже его остановить…

По собственному опыту зная, что на этой стадии – стадии осмысления, от моего друга все равно добиться ничего путного невозможно, я, ответив ему на какие-то, на мой взгляд, совершенно второстепенные и несущественные вопросы, удалился в свою комнату.

Часы на каминной полке отзвонили два часа ночи…

Заснуть, правда, мне удалось лишь под утро. Прочитанный рассказ, а еще больше такая бурная реакция Холмса на него, не выходили у меня из головы. Я, лежа, еще раз просмотрел русский текст и даже составил список основных действующих лиц повести, который, кстати, и предоставляю ниже вашему вниманию:

Список основных персонажей повести А. Пушкина

Сколько я не рассматривал его, покрасневшими от усталости глазами, вспоминая все, что случилось в повести со всеми этими героями, сколько не прикидывал описанные там события и так, и эдак, ничего путного у меня так и не выходило…

Утром я проснулся поздно, совершенно разбитым и не в лучшем расположении духа. Скорее всего, волнения вчерашнего вечера и связанное с ним нарушение сна было тому причиною. Да и полученное мною ранение еще давало о себе знать. Позавтракав на скорую руку и узнав у миссис Хадсон, что Шерлок Холмс, просидев с трубкой в своем любимом кресле всю ночь, утром куда-то бесследно исчез, даже не выпив и чашечки кофе, что было явным признаком его полного погружения в это дело, я тоже раскланялся с нашей хозяйкой и отправился по своим профессиональным делам. Один капитан в отставке, знакомый мне еще с Афганистана, страдающий тяжелой эмфиземой легких, очень меня тревожил и требовал неотлагательного и очень тщательного осмотра. Вечером я освободился поздно и, наскоро пообедав в клубе, поехал ночевать к себе домой.

На Бейкер-стрит я появился снова только часа в два пополудни на следующий день и к счастью своему застал Холмса дома, за обеденным столом. Он с большим аппетитом расправлялся с огромным кровяным бифштексом под грибным соусом, что могло означать лишь одно: очередное его дело почти полностью раскрыто и стремительно катится к своему завершению. В процессе же самого расследования, как вы, наверное, помните, Холмс не позволял себе даже маковой росинки, «питаясь» только табачным дымом, непрерывно дымящей своей трубки, которую он в такие часы ни на секунду не выпускал изо рта.