Жан Висар - И снова Шерлок Холмс. «Кривая усмешка дамы пик», «Тайна замка Мэн», «Голова»

А в самом конце моего повествования он вдруг остановил меня. Его почему-то заинтересовала финальная сцена повести – сцена карточной игры, хотя я не нашел в ней вообще ничего интересного или информативного. Поскольку, как вы уже знаете, в таких азартных играх я не силен, то Холмс попросил меня перевести предельно точно лишь те моменты последней главы, в которой главный герой, Германн играет в карты с второстепенным и случайным персонажем этой повести – неким заезжим Чекалинским. Это, простое на первый взгляд, задание оказалось для меня, совсем не таким уж и простым. Пришлось рыться в словарях, чтобы разобраться в довольно сложной карточной терминологии того времени. А перевода слова «обдёрнуться» вообще не удалось найти. В итоге, поскольку игра там повторялась трижды, у меня получилось три достаточно бессвязных отрывка. Мой перевод этих фраз я привожу ниже в том порядке, в каком они идут по тексту:

Первый день. Ставка Германна 47 тыс. руб. – выигрыш 94 тыс. руб.*

«Наконец талья кончилась. Чекалинский стасовал карты и приготовился метать другую. Позвольте поставить карту, – сказал Германн. …Он стал метать. Направо легла девятка, налево тройка. – Выиграла! – сказал Германн, показывая свою карту. …Чекалинский нахмурился, но улыбка тотчас возвратилась на его лицо. – Изволите получить? – спросил он Германна. – Сделайте одолжение. Чекалинский вынул из кармана несколько банковых билетов и тотчас расчелся. Германн принял свои деньги и отошел от стола. Нарумов не мог опомниться. Германн выпил стакан лимонаду и отправился домой».

Второй день. Ставка Германна 94 тыс. руб. – выигрыш 188 тыс. руб

«На другой день вечером он опять явился у Чекалинского. Хозяин метал. Германн подошел к столу; понтеры тотчас дали ему место, Чекалинский ласково ему поклонился. Германн дождался новой тальи, поставил карту, положив на нее свои сорок семь тысяч и вчерашний выигрыш. Чекалинский стал метать. Валет выпал направо, семерка налево. Германн открыл семерку. Все ахнули. Чекалинский видимо смутился. Он отсчитал девяноста четыре тысячи и передал Германну. Германн принял их с хладнокровием и в ту же минуту удалился».

Третий день. Ставка Германа 188 тыс. руб., – выигрыш Чекалинского 188 тыс. руб. Германн разорен.

«В следующий вечер Германн явился опять у стола. Чекалинский стал метать, руки его тряслись. Направо легла дама, налево туз. – Туз выиграл! – сказал Германн и открыл свою карту. – Дама ваша убита, – сказал ласково Чекалинский. Германн вздрогнул: в самом деле, вместо туза у него стояла пиковая дама. Он не верил своим глазам, не понимая, как мог он обдернуться. В эту минуту ему показалось, что пиковая дама прищурилась и усмехнулась».

Здесь, и далее по тексту, сами цитаты из повести Пушкина «Пиковая дама» отмечены мною курсивом ( прим. Д-ра В.)

Холмс очень внимательно изучил эти мои переводы, хотя мы битый час возились с этим. Он не успокоился, пока не убедился в абсолютно правильном понимании этого непростого русского текста. После этого он опять, вытянув и скрестив свои длинные ноги, буквально улегся в свое кресло перед камином и задумчиво произнес всего лишь одну загадочную для меня фразу: «Я так и думал…»

Когда же я дочитал ему всю повесть до конца, то в комнате на некоторое время зависло какое-то тяжелое, неловкое молчание. Мне на секунду даже показалось, что Холмс задремал, пригревшись у огня, но вдруг я услышал его обычный, как всегда бодрый и уверенный голос. От неожиданности я даже вздрогнул, – прошли годы, но я все еще никак не мог привыкнуть к этой его странной манере слушать собеседника и одновременно полностью погружаться в одному ему известные мысли.

– Какую скверную историю, Ватсон, сочинил этот ваш русский кумир! А может, и не сочинил, а просто списал ее из реальной жизни? А, Ватсон? Но в остальном, вы правы: изложена она так ярко, так толково и профессионально, а главное с таким вниманием к важным нюансам и деталям, что не уступит по своей тщательности чрезвычайно толковому полицейскому отчету. Этот ваш Пушкин, действительно, способный малый – вложить в такой короткий рассказ столько фактического материала, да еще с таким грамотным описанием всех, даже весьма пикантных, подробностей этого непростого дела. Уж поверьте мне, – тут надо или иметь огромный опыт в составлении подобных документов, или самому хорошо быть осведомленным во всей подоплеке этого, уже сейчас скажу вам, Ватсон, безусловно, грязного дела!