Эндрю Ваксс - Флад

Я медленно катил по улочкам Вэст Тридцатой, пока не нашел то, что искал – парковочное место, на котором сидел какой-то парень. Мускулистый черный парень едва поднялся, когда я парковался, и не двинулся с места, когда я шел к нему. Еще не стемнело, так что до работы ему оставалось, как минимум, пара часов. Он уже был одет для работы – в зеленых кожаных кроссовках, с ярко-желтыми подошвами и золотыми замшевыми полосками, в грязно-зеленых слаксах, широкой футболке с зелено-золотыми короткими рукавами и в зеленом вязаном берете с большим желтым бобом. Оба его запястья были обмотаны кожаными браслетами, с латунными вставками. Когда я только подошел, он напряг бицепсы, но быстро переключился на ноги, когда решил, что я слишком похож на полицейского.

Я вытащил двадцатку, чем, наконец, привлек его полное внимание и осторожно разорвал ее пополам. Протянул ему половину.

– Я не хочу, чтобы кто-то беспокоил мою машину пару часов, хорошо?

Он взял половинку купюры, быстро посмотрел на меня и кивнул головой. Я улыбнулся, сказав ему, что в машине ничего не стоит больше двадцати баксов, я улыбался так, пока он не понял, что я запомнил его лицо, и только потом я углубился в квартал. Я не оглядывался – тот, кто выживает, работает с тем, что у него есть. Это стоило мне уже много наличных, но я думал, что в конце радуги все еще остался золотой доллар и для меня.

Без описания я не ожидал столкнуться с Коброй на улице, но я знал достаточно, чтобы начать проверять кое-какие места. Однажды, у меня была работенка, я искал одного порно-придурка, поэтому я пошел в одну такую забегаловку, где знал владельца. Это место называлось «Кожаное удовольствие», а владелец был главным в каком-то обществе, где они собирались вместе ради кофе и добровольных пыток. Я сказал ему, что мой объект зависим от порнографии, и владелец сказал мне, что он управляет специальным домом, и не участвует в общем рынке. Когда я спросил его, о чем он говорит, он затянул длинное объяснение, которое начиналось где-то с Римской империи, коснулось его уникального нацистского бренда: «Немцы не понимают творчества боли, они не понимают что вы должны дать, чтобы получить. Только англичане искренне осмысливают человеческие отношения», и закончилось густым снобизмом: «Если вы просто хотите порно, ну, знаете, эти грязные картинки и все такое, мой друг, вы должны отправиться на Таймс-сквер. А здесь каждый магазин имеет свой уникальный характер, свою личность, если хотите. Клиент знает, что он зашел куда-то не туда, через минуту, если он придет сюда без надлежащего отношения.» Забавное место – владелец такой приятный парень, который разговаривает, как профессор колледжа, а его товар полон насилия.

Все порно-дома выглядели одинаково снаружи. Только притоны, которые предлагали людей, делали какие-либо зазывалки, которые обещали все, что можно вообразить, за десять баксов, а те, кто продавал журналы и фотографии, просто разрисовывали окна или витрины, с обычным меню снаружи – «связывание, дисциплина, любовь к животным, лесбиянки, новое из Дании».

Ничто на обложках этих отвалов не говорило о том, что внутри есть детская порнография. Я вошел в первую дверь, посмотрел на толстого парня, сидящего у регистратора, и увидел ряды ровных проходов. Журналы и книги, все в пластиковой термопленке, были аккуратно расположены в соответствии с темой – своего рода десятичная система грязи. Но детской порнографии не было. Я продолжал ходить туда и обратно по рядам, изредка снимая журнал с полки, смотрел на переднюю и заднюю обложки, и ставил назад. Это было хорошее место для работы, вообще-то, поскольку все остальные пять клиентов старательно смотрели вниз. Никакого зрительного контакта – какая неожиданность. Я сделал два полных круга, прежде чем обнаружил, что задняя часть зала помечена «только для взрослых». Похоже босс знал, что такое ирония: в разделе не было ничего, кроме фотографий детей, книг о детях и журналов с детьми. Хороший материал – все, от голых детей, купающихся под солнцем, до маленького мальчика с связанными руками и ногами, и которого двое содомировали.

В этом отделе был только один парень. Красиво одетый, у него был костюм-тройка, начищенная до блеска обувь, портфель. Он ходил от полки к полке, как будто он был в оцепенении, ничего не трогая. Не мой человек, я бы сказал. Налево, еще дальше, были несколько кабинок с дверями, над ними была надпись «Частная читальная зона. Обратитесь к сотруднику за ключом». Я знал, как выглядят все эти частные зоны – внутри все из пластика и винила, поэтому Лизоль не будет даже заметен на стенах, когда войдет следующий клиент.