Эндрю Ваксс - Флад

Макс – один из ее родственников. По крайней мере, я так думаю. Макс не слышит и не говорит, но он способен общаться. И у него нет программы страха – тот, кто складывал его гены, просто выбросил все, что связано со страхом. Если Мама попросит Мака передать пакет дьяволу, Макс пойдет прямо в ад. И в отличие от других моих знакомых, которые туда ходили, я всегда полностью уверен, что Макс вернется. Макс Тихий – крепкий парень. Вообще, он настолько невезучий, что однажды в ночном суде, когда его привлекали к суду за покушение на убийство, никто даже не смеялся, когда судья сказал ему, что он имеет право хранить молчание. Все знали, что Макс никогда не пытался убить кого-либо.

Мама вытащила из складок платья записку.

– Этот мужик, Джеймс, снова тебе звонил, Берк. Он оставил номер, но сказал, что позвонить ему ты можешь только завтра, между шестью и половиной седьмого. Он сказал, что он очень занят, и его не будет в офисе, кроме как в это в время, ясно?

Я посмотрел на бумажку, которую она мне дала. Нужно пробить номер по моему списку, но сто к одному, что это просто одноразовый телефон.

– Может, ты не звони ему, а, Берк? У него такой голос, ну, я тебе говорила. Он плохой человек, ясно?

– Посмотрим, Мама. Мне нужно работать, чтобы жить, верно? Дела не так хорошо идут в последнее время. У тебя есть мозговая косточка для моего щеночка?

– Да, большого щеночка, Берк, – рассмеялась Мама. Она еще не видела Пэнси, но она знала прошлого добермана.

– Да, она довольно большая.

– Берк, если у этого человека, который тебе звонил, есть собака, я знаю, какая.

– О чем ты говоришь, Мама?

– Берк, я говорю тебе. У него собака с темной спиной, понимаешь?

– Нет, не понимаю. Откуда ты знаешь, какая у него собака?

– Я не сказала, что у него есть собака, но, если есть, я знаю, какой она породы.

Я взял мозговую кость для Пэнси и попрощался с Мамой. Вернул машину в гараж, поднялся и выпустил Пэнси на крышу. Мозговую кость я положил в миску с кипящей водой, чтобы собаке было проще ее есть.

Неудивительно, я пробил номер по списку, который я получил от телефонной компании неофициально, конечно, номер Джеймса оказался телефонной будкой на Шестой авеню, рядом с тридцать четвертой улицей. Если я правильно помнил, это рядом с Метро Отелем.

Пэнси и я смотрели телевизор, ожидая, пока косточка выварится получше. Когда она была готова, я промыл ее, дал собаке, и услышал довольный хруст прежде, чем вернулся на диван.

Меня разбудил далекий грохот – это Пэнси скреблась в заднюю дверь, пытаясь сказать мне, чтоб я выпустил ее на крышу. Я встал, открыл дверь, и пошел варганить завтрак из еды, которую дала мне Мама.

Когда все было на плите, я накинул куртку и спустился за новостями. Мои часы утверждали, что сейчас было около одиннадцати утра, так что, даже вор, который открыл магазинчик на углу уже бы должен выложить «Фор стар эдишн». Он хорошо готовит омлет и я подумал, что могу себя побаловать, за счет законных доходов прошлого вечера, поэтому я сел у кассы и стал ждать владельца. Так как я собирался купить Ньюс, я взял со стойки Пост, пролистывая его.

Какие-то ребята тусовались вокруг музыкального аппарата, прикидываясь, что они из последней серии Крестного отца. Хорошо хоть, они не пытались прикинуться Брюсом Ли, как парни несколькими кварталами восточнее отсюда. Их болтовня была ни о чем.

– У нее такое красивое тело, ну, понимаешь, но ее лицо уродливое, как дерьмо.

– Мужик, ты же не трахаешь ее лицо.

Третий добавил свой мудрый комментарий:

– Эй, ты откуда, лузер? Из Канзаса?

Проснись я однажды утром не в себе, как хиппи, что живут подо мной, я бы дошатался до угла, чтобы убедиться, что я в Нью-Йорке. Я положил Пост обратно, заплатил за Ньюс, встретил кислый взгляд владельца забегаловки и вернулся к себе. Моя китайская еда была почти готова. А я настоящий гурман – я знаю, что нужно прожарить свинину получше, чтоб ее было безопасно есть.

Обычно, когда я дома утром, я читаю результаты забега Пэнси, поэтому я могу объяснить, почему моя лошадь прошла не так хорошо, как ожидалось. Поэтому сегодня я позвал ее и скормил ей несколько лишних порций свинины, пока проверял результаты прошлой ночи. Я никогда не начинаю читать с забега своей лошади – я начинаю с первого заезда и не спеша дохожу до своего. Седьмым был Йонкерс, моя лошадь выиграла. Эта проклятая лошадь выиграла, и этот сукин сын заплатил за это 21,40 доллар. Я проверил имя лошади, проверил ее позицию и… Да, это был номер три наверняка. Я мог получить хороший выигрыш – проклятье! Я хотел просто сидеть и читать результаты снова и снова, чтобы проследить путь моей лошади к победе так медленно, как только мог. Но я знал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой – что-то должно быть не так.