Эндрю Ваксс - Флад

Сейчас я понимаю, но тогда не понимал. Парень переписал машину на меня, и я ее зарегистрировал. Я даже нашел парня, который застраховал меня – с минимальным покрытием. Этой машине не нужна была страховка.

Было не трудно догадаться, что парень собирался сделать. Я ничего никому не сказал. Он был мужчиной и заслуживал уважения. Даже охранники знали, поэтому они поместили его в камеру, защищенную от совершения суицида. Но это его не остановило. В конце концов, он был техническим гением, как говорили. Он повесился пару дней спустя. Я слышал, что его адвокат спрашивал про машину, но они нашли другой Плимут 1970, который этот парень разобрал на части. Это было несколько лет назад. Раньше, я вспоминал этого парня, каждый раз, когда вел Плимут. А потом перестал, до сегодняшнего вечера, почему-то.

Я медленно ехал к маме Вонг. Эта Флад очевидно собиралась найти этого своего Кобру любым способом, наверняка, нехорошим. Нельзя найти урода, преследуя его. Нужно использовать технику стада призраков и заставить его проявить себя. Когда я был в Африке, я заметил, что многие хищники выбирают стадо, а затем что-то делают, чтобы оно впало в панику. Есть разные способы – дикие собаки прикидывались, как будто они хотят отбить антилопу, а львы просто нарочно мочились на землю. Это имело тот же эффект – антилопы бежали, как будто за ними черти гнались, а хищники просто смотрели и ждали. Вскоре, хотя бы одна из антилоп уставала и бежала медленнее. Может быть, она была слишком стара, или слишком больна, или что-то еще. Но после того, как хищники это замечали, они переключались на нее и кончали с ней. Лучший способ найти определенного урода – заставить их всех выйти из пещер, чтобы вы могли легко их разглядеть. Но она не знает этого, и просто будет тыкать палкой повсюду. Вероятно, она просто пойдет на улицы и станет задавать глупые вопросы и, наверняка, зайдет за грань допустимого. Просто потому, что она уделала кого-то, кто пытался совладать с той, кого он считал беспомощной девушкой, не делало ее сертифицированным обезбашенным бойцом в моих глазах. Вероятно, она бывала на ринге, но она, вероятно, избегала таких уродов, как чумы, если могла. Я не избегал их – я наблюдал за ними. Возможно, она думала, что улица лучше тюрьмы, это не так, я знал это лучше.

Когда я добрался до мамы, она стояла на кассе, как всегда. Как всегда, она не поздоровалась со мной. Я просто прошел мимо нее, к последнему столику, в самой глубине кафе, заказал утку и жареный рис и стал ждать.

Через полчаса она вернулась и села за мой столик. Затем сказала что-то по-китайски официанту, который появился через две секунды. Он ушел и вернулся с большой супницей с горячим кислым супом и двумя тарелками.

– Берк, съешь немного супа. Он очень хорош. Ты сразу почувствуешь себя лучше.

– Я хорошо себя чувствую, Мама. Я не хочу суп.

– Ешь суп, Берк. На тебя слишком многое свалилось. Это лучше для тебя, чем утка.

Она наполнила тарелку и пододвинула ее мне.

– По китайскому обычаю, мужчину обслуживают первым, всегда.

Я улыбнулся ей. Она продолжала разливать суп, улыбнулась мне в ответ и сказала:

– Не все китайские обычаи хороши.

Суп был насыщенный и свежий. Я почувствовал, как раздулись мои ноздри, только поднеся ложку к лицу. Взгляд мамы пробежался по комнате, лучше любого электронного сканера. Она жила в страхе быть обнаруженной туристами и заполучить столько клиентов, что это может разрушить ее бизнес. Я был там в тот вечер, когда она узнала, что придет ресторанный критик из журнала «Нью-Йорк». Они дали парню и его спутнику нечто, что было чертовски близко к прогорклому собачьему мясу, поданному в стылом жидком соусе. Но она все еще боялась, что клоуну понравится атмосфера ее свалки, и он скажет всем придуркам из «Сегодня и сейчас», чтобы они пришли, поэтому я грубо докопался до приятеля критика, когда тот был в мужской комнате, отбиваясь от одного из мальчиков мамы, который вел себя так, как будто был пьян, и ему нужно было на кого-то вскочить – желательно на человеческое существо. Мама еще кричала на меня на мандаринском, что б я был погрубее, когда он вернулся к столу, поэтому я назвал его педиком и попытался облапать его. Но промахнулся и упал на его стол. Мы все неделями внимательно смотрели обзоры, и с облегчением увидели, что Мамино заведение не упомянули.

Я отделил сотню от моих доходов в суде и вручил ее маме.

– Мама, пожалуйста, придержи это для меня. Если я позвоню завтра, пожалуйста, передай это Максу Морису, хорошо? Если по какой-то причине я не позвоню… – она начала грустно улыбаться, – придержи для меня.