Андрей Воронин - Последний самурай

- Да, это в корне меняет дело, - ядовито согласился Федотов. - Собачья у меня работа, - вдруг признался он. - В кои веки случится что-то занятное, и ведь никому не расскажешь! А расскажешь, так не поверят. В кладовке... Он неожиданно фыркнул в чашку, едва не расплескав кофе. - Анекдот! Ну признайся, Иларион, ты ведь специально это устроил?

Забродов отчаянно замотал головой - Никак нет. Нога попала в колесо, понимаете? Федотов тяжело, по-стариковски развернулся в кресле и некоторое время внимательно разглядывал Нину, которая так же внимательно разглядывала что-то за окном, хотя там уже не было даже голубя. Голубь улетел, оставив после себя лишь пару перышек да несколько живописных визитных карточек.

- Да, - закончив осмотр, согласился генерал. - Это я могу понять. Это мне доступно.

Нина отвернулась от окна и взглянула на него с живым интересом.

- Но-но, - сказал Федотов. - Ты кому глазки строишь, коза? По гауптвахте соскучилась? Твоя школа, - сообщил он Забродову и вдруг посерьезнел, словно его, как телевизор, переключили на другой канал. - У нас мало времени, Иларион. Ведь история, я полагаю, длинная?

- Да не так чтобы очень, - вздохнул Иларион. - Дурацкая - это да. Нелепая - сколько угодно. А длинная... Нет, пожалуй, не длинная.

Он залпом допил кофе и подробно рассказал присутствующим, кто такой Мельник, как и откуда попал к нему пресловутый чемодан и что Мельник должен был с этим чемоданом делать. Не умолчал он и о том, каким образом раздобыл эти сведения, а в качестве завершающего штриха сообщил, что только что видел бывшего владельца чемодана по телевизору, и описал его плачевное "состояние. Рассказ получился сжатым, весьма информативным и имел законченную форму, то есть сильно напоминал идеально составленный рапорт, в представлении генерала Федотова. В этом рапорте было одно-единственное слабое место, но опытный взгляд генерала сразу же за него зацепился.

- А как, собственно, ты вышел на этого Мельника? - спросил генерал.

- Погода сегодня чудесная, - невпопад ответил Забродов. - Вылечу, наверное, точно по расписанию. Главное, чтобы в пункте назначения не было тумана. Вы прогноз погоды не слышали, товарищ генерал?

Федотов побарабанил ногтями по краю кофейной чашки, и та отозвалась мелодичным звоном.

- Вот что, капитан, - сказал он. Иларион удивленно вскинул брови, но Федотов смотрел не на него, а на Нину. - Поезжай-ка ты, дочка, в нашу контору и пробей этого... Беслана, да?.. Пробей его по всем нашим каналам. Можешь связаться с ФСБ, с Потапчуком. Сошлись на меня, он поможет. Этого стервеца надо взять, он многое может рассказать, и тянется за ним немало и по нашей линии, и по какой угодно...

Нина торопливо поднялась и направилась к двери, но на полпути остановилась и посмотрела на Илариона.

Федотов неловко завозился в кресле, покряхтел и сердито сказал:

- Сами выходите, если вам надо. Я пожилой человек, и кресло удобное... Мне и тут неплохо. Могу отвернуться, если хотите.

Иларион медленно покачал головой и встал. Нина уже была в куртке. Она улыбнулась Забродову, вынула из кармана шариковую ручку, записала прямо на дверном косяке какой-то номер, кивнула обоим мужчинам и быстро вышла.

- Телефон, - уверенно сказал Федотов, когда за ней захлопнулась дверь.

Иларион промолчал. Он и без Федотова видел, что это телефонный номер.

- Интересно, чем ты их берешь? - спросил генерал.

- Начитанностью, - буркнул Забродов, падая обратно в кресло.

Генерал взял со стола метательный нож, задумчиво поковырял его кончиком под ногтем большого пальца, укололся, коротко выругался, положил нож на место и принялся сосать палец.

- Как насчет моей просьбы? - поинтересовался Иларион.

- Насчет медали, что ли? - спросил генерал, озабоченно разглядывая палец.

- Насчет медали все ясно, - усмехнулся Забродов. - Бойцам невидимого фронта - невидимые правительственные награды... Посмертно. Я насчет чемодана, аэропорта и всего прочего.

- Чемодан тебе скоро привезут, - проворчал генерал. - Если не взорвутся к чертовой матери, конечно. Времени-то маловато, а ради тебя они в лепешку расшибутся. Если бы ты вечером позвонил, было бы другое дело. Но ведь ты же был занят!

- Нечего вам на меня ворчать, - сказал Иларион. - Во-первых, была уже ночь, а никакой не вечер. Нормальные люди в это время уже спят, и вы в том числе. Я вам выспаться дал! Вы бы полночи нервничали, людей собирали, а потом они бы все равно взорвались - не впопыхах, так спросонья... Какая разница?