Андрей Воронин - Последний самурай

- Это факт, - пробормотал Забродов - Того, что я сейчас думаю, женщине вслух не скажешь. Слушайте, а зачем вы вообще пришли? Ведь с вечера; наверное, караулите.

- Зачем пришла? Ну и вопрос... Попрощаться. Извиниться. Особенно за то безобразие в ресторане. Правда, вы тоже были хороши. Если все мужики начнут утихомиривать женщин, тыча их пальцами в нервные узлы...

- Ну извините. Это я от растерянности. Уж очень крепко вы меня достали. Хотя, если бы я знал, кто вы такая на самом деле, тычком в нервный узел дело бы не ограничилось.

- Ну, при других обстоятельствах я бы тоже не стала прикидываться,; что вы попали куда целились, а дала бы сдачи.

- Ах, вот как?

- Да, вот так!

- Слушайте, - сказал Иларион, - а ведь я вас, кажется, припоминаю. Учебный центр, да? Занятия по рукопашному бою. Я еще, помнится, все удивлялся: ну на кой черт эта пигалица сюда влезла? Вы сильно изменились.

- В худшую сторону?

- Да нет, пожалуй, наоборот. Или это здесь освещение такое?

- Все-таки вы хам, Забродов. Солдафон. Мне о вас все уши прожужжали: ах, книгочей, ах, фантазер, ах, дамский угодник! А он держит замерзшую женщину на улице и говорит двусмысленные комплименты, да еще и с такими уточнениями, что другая на моем месте давно развернулась бы и ушла.

- Я просто даю вам возможность докурить, - сказал Иларион. - И потом, вы ведь все равно не уходите.

- Да, - сказала она, - не ухожу. Сама не знаю почему.

- Чаю, наверное, хотите, - вкрадчиво предположил Забродов.

- Наверное, хочу.

- С коньяком?

- Пожалуй, без. Я имею в виду - без чая.

Забродов не выдержал и все-таки рассмеялся.

- Наш человек, - сказал он. - Договорились. Но если окажется, что вас опять прислал Федотов...

- Успокойтесь. Если генерал узнает, что я у вас была, мне крупно влетит.

- Тогда пошли, - решительно сказал Иларион и подхватил чемодан. При этом он едва не крякнул: он уже успел забыть, какая эта штука тяжеленная. Пойдемте греться, Нина.

К счастью, Нина не стала спрашивать, почему он таскается с чемоданом и что у него там, внутри. Дома Иларион первым делом сунул чемодан под вешалку и ногой задвинул его подальше: с глаз долой - из сердца вон. Леший с ним, решил он. До пятнадцати ноль-ноль еще вагон времени - успею решить, что делать с этим куском дерьма.

Только оказавшись у себя на кухне и увидев в мойке грязные рюмки, Иларион вспомнил, что коньяк они выпили вдвоем с Сорокиным. Он озадаченно поскреб затылок и вернулся в комнату. Нина стояла прислонившись плечом к книжной полке и перелистывала сборник японской поэзии, который Забродов перечитывал накануне на сон грядущий, чтобы проникнуться японским национальным самосознанием. В комнате горел верхний свет, что давало Нине возможность разбирать мелкий шрифт, а Забродову помогло убедиться в том, в чем он и так не сомневался: она действительно сильно похорошела со времени их последней встречи в учебном центре, превратившись из угловатой девчонки в очень привлекательную женщину. А если сравнивать ее с Анастасией Самоцветовой, роль которой она так успешно исполняла, то еще и помолодела лет на десять - пятнадцать...

Иларион украдкой посмотрел на часы и мысленно махнул рукой: плевать, в самолете высплюсь. Полет будет долгий, с ума можно сойти от скуки. Хорошо бы проспать его целиком, но это вряд ли получится. Побриться, что ли?

- Знаете, Нина, - сказал он виновато, - получилась страшная неприятность. Оказывается, весь мой коньяк вылакал один бессовестный мент. Я вытягивал из него строго секретную информацию, а чтобы информация легче вытягивалась, смазывал его гортань французским коньяком. У него оказался неожиданно большой расход смазочного материала, и вот...

- Странный народ эти японцы, - задумчиво сказала она, закрывая книгу и кладя ее на место. - Совершенно другая система мышления. Как инопланетяне. По-моему, понять их до конца невозможно.

- Теперь - да, - сказал Иларион. - Если бы они остались такими же, какими были до так называемого открытия Японии американской эскадрой коммодора Перри, понять их было бы легче. Но теперь на их менталитет наложилась европейская культура, и получился такой винегрет, что они сами, как мне кажется, до сих пор не в состоянии разобраться, где там у них морковка, а где соленый огурец. И вообще, еще одно слово о Японии и японцах, и я решу, что вы здесь все-таки выполняете задание. Ну их к дьяволу, честное слово! Меня уже тошнит от разговоров и мыслей про Японию.

- Простите, - сказала Нина. - Я просто пыталась представить, с чем вам придется столкнуться.., там.