Андрей Воронин - Последний самурай

- Ну хорошо, - сказал он, когда врач ушел. - Что дальше?

- Что ты имеешь в виду? - спросил Федотов, озабоченно поглядывая на часы.

- Вы отлично знаете, что я имею в виду, - поморщившись, ответил Иларион. - Я говорю об этом вашем японце. Не может быть, чтобы у него не было ни имени, ни адреса. И я ни за что не поверю, будто вы затеяли этот разговор только для того, чтобы скоротать время.

- Экий ты, братец, недипломатичный... Мог бы, по крайней мере, притвориться, что ничего не заметил. Впрочем, ладно. Что я, в самом деле... У нас есть и имя, и адрес, и даже официальная версия его биографии - все, что можно было разузнать по обычным каналам. Господин Набуки - фигура видная, его имя часто мелькает в прессе. Валера Кузнецов переслал нам эту информацию еще две недели назад, хотя толку от нее немного. Только имей в виду: все, что я тебе сказал, нуждается в тщательной проверке. То есть после всех этих, с позволения сказать, несчастных случаев лично я уже ни в чем не сомневаюсь, но с точки зрения закона это - пустые домыслы.

- С точки зрения закона... - Иларион криво усмехнулся. - Какой конкретно закон вы имеете в виду? Если вы говорите об уголовном кодексе, то меня, да и вас тоже, давно пора посадить лет этак на триста. А если речь идет о международном праве, то кое-кто был бы не прочь объявить нас военными преступниками.

- Опять ты за свое, - морщась, как от зубной боли, проворчал Федотов. - И ведь, казалось бы, мальчик уже не маленький. Когда же ты избавишься от этой глупой привычки сгущать краски?

- Когда забуду арифметику, - жестко сказал Иларион. - Арифметика наука точная, она не терпит полутонов. Убил? Убил. Сколько убил? Много. А точнее? Примерно столько-то, точнее сказать не берусь. Э, братец, - говорит арифметика, - да ты же военный преступник! В арифметике, спасибо древним грекам, все просто и ясно. Один-два трупа - убийца. Три-четыре - серийный убийца. Десяток-полтора - маньяк. А больше, как известно, удавалось замочить только военным преступникам. При чем же тут сгущение красок? Арифметика, товарищ генерал!

- Пропади ты пропадом! - в сердцах воскликнул Федотов. - Удивительный ты человек, Иларион. Казалось, и так никакого настроения нет, а ты даже то, что было, ухитряешься испортить!

- Виноват, товарищ генерал, - кротко сказал Забродов, - это не я. Это арифметика, она же статистика. И потом, мне-то что? Одним больше, одним меньше - на общий итог это уже не повлияет. К тому же Мещеряков - мой друг. У нас, у военных преступников, так: око за око, зуб за зуб.

- Ты очень много болтаешь, - недовольно сказал генерал Федотов.

- Грешен, - снова становясь кротким как ягненок согласился Иларион. Ничего не могу поделать с избыточным словарным запасом. Так дадите адресок?

- При одном условии, - сказал генерал и сделал неторопливый жест в сторону соседней скамейки, где пациенты в синих пижамах делали вид, что озабочены сбором средств на приобретение третьей бутылки. - Мне очень неприятно это говорить, но...

- Но вы со мной не знакомы, - закончил за него Иларион. - Что ж, это мне льстит. Таким образом, я из разряда военных преступников автоматически перехожу в разряд маньяков. А вы знаете, это даже удобно. Военных преступников вешают, а маньяков лечат. Общество чувствует свою неизбывную вину перед маньяком, которого оно могло бы воспитать и наставить на путь истинный, и не жалеет лекарств на то, чтобы исправить свои ошибки...

- Тр-р-репло, - с чувством прорычал генерал и сердито уставился на человека в синей пижаме и с забинтованной головой, остановившегося перед ним по стойке "смирно". - Давайте, давайте, - нетерпеливо сказал он этому "пациенту", - хватит изображать из себя огородное путало...

"Пациент" ухмыльнулся, запустил руку за отворот пижамы и извлек оттуда объемистый конверт из плотной вощеной бумаги. Смотрел он при этом на Илариона, и Забродов, приглядевшись, кивнул ему: несколько лет назад они сталкивались на полигоне учебного центра и даже провели несколько рукопашных схваток в качестве спарринг-партнеров.

Заметив этот обмен приветствиями, генерал свирепо нахмурился, но промолчал и резко взял протянутый ему конверт. Кивком отпустив "пациента", он положил конверт на скамейку и пальцем подтолкнул его к Илариону.

- Здесь все, что может тебе понадобиться, - сказал он, - вплоть до авиабилетов и денег на карманные расходы. Только, умоляю, не шикуй. Твоя миссия неофициальна, поэтому с деньгами туговато.

- Но червяков-то есть не придется? - вспомнив Анастасию Самоцветову, с усмешкой спросил Иларион.