Владислав Аксинович - Слеза Немезиды

– А с чем мне идти к руководству? Сказать, что у нас нет ни одной версии? – возмущался полковник. – Вы что думаете? – обратился он к экспертам.

Те молчали, пожимая плечами.

– Есть одна версия, – оживлённо сказал Кротов.

– Так, – с энтузиазмом в голосе произнёс полковник.

– Если мы исключаем несчастный случай и самоубийство, остаётся убийство, – продолжал майор.

– Но в авто никого не было. За рулём находился Овчинников, – заметил Осипович.

– Да, но машина ехала прямолинейно, не снижая скорости до самого объекта столкновения. Если представить, что вся система управления автомобиля была заблокирована, то есть в какой-то момент он вошёл в ступор и не срабатывали педали, коробка передач, ручной тормоз и руль. Машина ехала с неизменной скоростью, и, что бы Овчинников ни делал, она не реагировала, а продолжала движение. Понятно, что сама она так повести себя не могла, но, может, её кто-то переделал, влез в компьютер машины, переделал управление, а в нужный момент по сигналу ввёл машину в ступор? Бедный подполковник что бы ни делал, машина слепо неслась к цели. А с перепугу у него подпрыгнуло давление и лопнули сосуды в глазах.

– А что… нормальная версия, – воодушевлённо сказал полковник. Вы что думаете? – обратился он к экспертам.

– Теоретически возможно, но на практике такого я не встречал, – возразил Иваныч.

– Когда будет готова экспертиза по машине? – строго спросил Осипович у эксперта.

– По машине… не ранее завтрашнего вечера, надо привлекать специалистов сервиса «Ниссана», – перестраховывался Иваныч.

– Завтра к обеду экспертиза по машине должна лежать у меня на столе, привлекайте кого хотите. Особое внимание обратите на любые сторонние механизмы и компьютер этого «Кашкая». На данный момент это самая вразумительная версия. Я к руководству, а ты, Андрей, поезжай во Фрунзенское РУВД, там, как я тебе уже говорил, возбуждено дело по факту гибели друга Овчинникова, прокурора Партизанского района Мурашко, который бросился под поезд в метро на станции «Фрунзенская» через час с хвостиком после гибели начальника криминальной милиции Фрунзенского района. Они были друзьями.

– Откуда такая информация? – поинтересовался Кротов.

– Из службы собственной безопасности позвонили, – ответил Осипович, – во Фрунзенском районе сейчас сотрудники опрашивают начальника РУВД и подчинённых Овчинникова. Все материалы и протоколы допросов они тебе предоставят, вы работаете в одной группе по общему уголовному делу. Кстати, городская прокуратура тоже на ушах стоит: самоубийство прокурора в центре города! Такого на моей памяти в Минске ещё не было. Заодно и посмотришь дело о гибели Мурашко, возможно, будет что-то общее.

– Ну и на десерт, – продолжал полковник, – заедешь в Октябрьское РУВД, там дело о гибели судьи Ленинского района Гусакова, который утром выпал из окна лестничной клетки на улице Воронянского. Это ещё одна жертва из погибшей сегодня троицы. Тоже информация ССБ.

Осипович встал из-за стола.

– Все свободны, о любой значимой информации мне немедленно докладывать по телефону, – громко сказал полковник.

– Да… неожиданный поворот, – выходя из кабинета начальника, сказал майор Кротов.

Иваныч, соглашаясь, кивал головой.

– Какое-то кровавое утро, – сказал Волобуев, почёсывая затылок.

Синдикат киллеров

Оставшись без обеда, Андрей поехал во Фрунзенское РУВД. Он надеялся застать там сотрудников собственной безопасности МВД, чтобы лично выяснить, откуда у них такая оперативная информация о дружбе трёх погибших. «Возможно, – думал Кротов, – они проводили по убитым какие-то оперативные мероприятия, грубо говоря, вели разработку по какому-нибудь АОД. Может, вместе взятку брали за решение вопроса?»

«А что?.. – майор продолжал выстраивать цепочку. – Криминальная милиция „замыливает“ какое-то преступление, прокуратура прикрывает, а суд выносит оправдательный приговор. Правда, – думал Андрей, – здесь будет один серьёзный нюанс. Ведь районы-то у всех разные: милиция – во Фрунзенском, прокурор – в Партизанском, а судья – в Ленинском. Сложно решить вопрос по определённому делу, надо вовлекать в тему дополнительных людей».

К тому же Овчинникова он знал лично: это был классный опер, и вряд ли он бы подписался на какую-нибудь авантюру со взяткой.

«Хотя всё бывает: и жук свистит, и бык летает, – продолжал думать Кротов, подъезжая к Фрунзенскому РУВД, – ясно одно: если они были под колпаком ССБ, у тех есть все данные об их перемещениях, телефонных разговорах, встречах с возможными фигурантами и т. д… Эта информация может очень сильно продвинуть все три расследования. Только вот вряд ли они поделятся такой информацией, им выгоднее самим раскрыть преступления, записав себе в актив серьёзное дело».