Олег Солод - Пульс за сто

– Ну что, Геннадий Иванович, какую страну выбираете?

Карпов посмотрел на него.

– Знаете, Павел Борисович… Я не могу отделаться от мысли, что вы с ними заодно.

Лучинский поморщился.

– Если вы всерьез полагаете, будто меня наняли с целью доставить вам неприятности, – у вас мания величия. Лучше оцените по достоинству мою идею с одним псевдонимом на двоих.

Поймав недоумение в глазах Карпова, критик пояснил:

– Тот, кто первым опубликует рассказ Кевина Стинга, пробьет дорогу второму. Сергеев этого не раскусил, но вы – профессионал – могли бы и догадаться.

Даже легкий укол задел потрепанную нервную систему Геннадия Ивановича.

– Твердо решили прогнуться?

Он приготовился к резкому ответу, но Лучинский, похоже, не был расположен к военным действиям.

– Слушайте, Карпов, не будем ссориться. Что касается вашей антипатии к жанру… Насколько я понял, при определенном размере гонорара мейнстрим начинает вам нравиться. Все-все! – Павел Борисович примирительно поднял руки. – Не заводитесь. Лучше подумайте хорошенько о моих словах.

Карпов отвернулся. В принципе, Лучинский, конечно, прав…

– Пожалуй, возьму Румынию, – сказал Павел Борисович. – Вампиры сейчас в тренде.

Геннадий Иванович обхватил голову руками:

– Не верю, что все это происходит со мной!

– Еще поверите. Человек быстро ко всему привыкает.

16.30

Возможно, какие-то люди действительно способны быстро привыкать к внезапно изменившимся обстоятельствам, но за послеобеденный час, проведенный наедине с самим собой, Карпов окончательно уверился: он к ним точно не относится. Укрывшись в предоставленном кабинете, Геннадий Иванович даже не включил компьютер. Его занимали совсем другие мысли…

«Играть по предложенным правилам, писать бредовые рассказы и надеяться, что кто-то их опубликует, – не выход. Более того, эти правила наверняка и рассчитаны на то, чтобы загнать нас с Лучинским в тупик. А до тех пор – унизить. Заставить поступиться принципами, делать то, что противно и противоестественно твоей природе. Наказать мучительным многодневным страхом ожидания. А затем… Затем, возможно, и впрямь наступит то, что эти люди с их больным воображением считают заслуженным возмездием. Таков их план. И расстроить его может лишь очень неожиданный ход. Такой, которого они не ожидают. Открыто обратиться к полиции – не вариант. Сергеев доходчиво объяснил последствия. А вот если силовики нагрянут внезапно, до поры до времени ничего не подозревая о нашей участи… Если нас скрутят вместе со всеми, вывезут в город… Тогда появится шанс».

Карпов подошел к книжным полкам. В другое время и в другом месте, увидев такую библиотеку, он завис бы надолго. Но сейчас даже книги не могли его отвлечь.

«Как организовать такой рейд? Понятное дело, органы должны получить сообщение. Допустим, я придумаю способ его доставить. Что же в нем написать? У силовиков должен быть весомый повод для захода на частную территорию. Излагать реальную ситуацию нечего и думать – никто не поверит. Максимум, пришлют участкового. А чтобы слетелись все разом… В доме бандитский притон? Слабовато… Лаборатория по производству наркотиков? Уже лучше. Тут есть шансы заполучить ФСБ. Или… – Карпов аж потряс руками, настолько ему понравилась новая идея. – Здесь готовится террористический акт! В этом случае даже аргументации особой не надо. По нынешним временам проверяют любой сигнал».

Геннадий Иванович сел на диван и принялся додумывать ситуацию.

«Итак, спецслужбы получают информацию, что в этом доме укрылись террористы. Возвращаемся к предыдущему вопросу: как они ее получат? Допустим, я напишу записку и – что? Перебросить через забор? Невозможно. Камеры. Дождаться темноты? Все равно рискованно. Кто знает, какая у них чувствительность. Нужен абсолютно безопасный вариант. Цена ошибки известна».

Карпов подошел к окну. Окно выходило на лужайку. За ней взгляд упирался в глухой забор двухметровой высоты. Геннадий Иванович немного посмотрел на него и покинул кабинет…

На втором этаже лестница почти сразу превращалась в коридор, по бокам которого находились четыре двери. За одной из них, очевидно, скрывалась комната Лучинского. Идя по коридору, Карпов старался не шуметь. Встреча с критиком не входила в его планы. Коридор завершался небольшой круглой площадкой с высокими окнами. По-видимому, это была башенка, которую он заметил, входя на территорию. Вид не отличался разнообразием. Все та же лужайка. Все тот же забор. Но отсюда Геннадий Иванович уже мог видеть то, что находилось за ним: дорогу, а главное – соседский участок с неказистым «пролетарским» домиком. Его хозяева явно жили тут до «эпохи Возрождения». Это хорошо, даже здорово. Такие соседи легко поверят, что у «нуворишей» напротив творятся безобразия. Небось еще и с радостью «настучат».