Берталан Маг - В тупике

— Вот видите! Так будет куда разумнее.

— Что вам угодно?

— Собственно говоря, мне угодно получить ответ только на один вопрос: кто вы? Ференц Коллер? Франц Кольманн? Роберт Шмидт? Ференц Шулек? Или у вас есть еще какое-нибудь, настоящее имя?

— Нет. Мое настоящее имя со стороны матери Ференц Коллер. А со стороны отца Роберт Шмидт.

— Не понимаю.

— Результат небольшой семейной путаницы. Мои родители, после того как на свет появился я, не захотели сочетаться законным браком. С младенческого возраста я воспитывался у сестры моей матери, Терезы Коллер.

— Которую вы сегодня ночью и посетили?

— Да. Когда Тереза Коллер вышла замуж, мое имя превратилось в Ференца Шулека, так как ее муж меня усыновил. В то время моя родная мамочка тоже вышла замуж, на этот раз за Акоша Драгоша, но вскоре с ним развелась и уехала в Швейцарию, где проживает по сей день. Мой отец, который тоже живет в Швейцарских Альпах, всегда называл меня Робертом, и, когда я приехал к нему, он везде заявил обо мне и выправил документы тоже на имя Роберта Шмидта. Вот почему я им теперь используюсь. Остальное, как я понимаю, вам известно.

— Если позволите, еще один вопрос. Когда вы женились на Хельге Хунт?

— В 1944 году, в Венгрии. Я тайно обвенчался с ней в Капошваре.

— Под каким именем?

— Под именем Роберта Шмидта.

— Но ведь вашим официальным именем было тогда имя: Франц Кольманн. Ваша невеста знала только это имя!

— Хельга — человек сообразительный. Я объяснил ей, в чем дело, и она поняла.

— И еще один вопрос. Почему вы решили столь быстро покинуть Венгрию? Ведь не прошло и суток, как вы с женой пересекли границу.

— Стоило мне ее пересечь, как я понял, что совершил глупость. Но жена категорически настаивала на том, чтобы мы ехали вместе. Я подчинился ее желанию — и вот, пожалуйста, имею удовольствие беседовать с вами. Между тем уже в Будапеште я почувствовал, что вокруг меня пахнет жареным.

— Почему?

— У меня было такое ощущение, будто все вокруг за мной следят. Поэтому я решил доставить Хельгу к бабушке, навестить приемную мать, меня воспитавшую, и как можно быстрее убраться. Но я, кажется, опоздал.

— Вы не ошиблись. И нам пора в обратный путь.

— Что вы от меня хотите?

— И вы еще спрашиваете, господин Шмидт? Я полагаю, нам есть о чем поговорить, чтобы выяснить все недоразумения в более удобной для этой цели обстановке.

— Но я гражданин Швеции, подданный короля!

— Теперь да. Но в то, другое время, вы им не были, не так ли? Ваш автомобиль останется пока здесь. О нем позаботятся вот эти товарищи. А вы поедете с нами, о вас позаботимся мы.

Я попрощался с начальником КПП, от всего сердца поблагодарив его за помощь, которую он оказывал нам уже не в первый и, вероятно, не в последний раз.

Когда мы подкатили в Будапеште к подъезду управления, солнце уже клонилось к западу. Все шло так, как было намечено утром. Прибывших «гостей» разместили в отдельных «палатах». Я мысленно набросал список: Матьяшне Шулек, урожденная Тереза Коллер; Хельга Хунт, она же супруга Роберта Шмидта; Акошне Драгош, урожденная Илона Пайж, или, если угодно, Илона Кольбех.

Прежде всего я поднялся к генералу. Подробно доложив о состоянии дел и ответив на его вопрос о моем дальнейшем плане действий, я заглянул к майору Кеньерешу, чтобы сообщить и ему о том, как разворачиваются события по делу, первым следователем по которому он оказался волею судеб и высшего начальства почти десять лет назад.

— Значит, все-таки ты добился своего? — с радостью в голосе спросил Кеньереш.

— Еще не окончательно, но надеюсь.

Прихватив Козму, я вошел в комнату, в которую поместили Роберта Шмидта. Начался официальный допрос.

— Скажите, в каком году вы в первый раз покинули Венгрию?

— В 1941-м.

— Под каким именем?

— Под именем Роберта Шмидта.

— Как вам удалось получить на это имя паспорт?

— Мой отец находился в то время в Будапеште и все устроил, чтобы меня не призвали в армию.

— Когда вы вернулись в Венгрию?

— В первый раз весной 1942 года.

— Под каким именем?

— Под именем Франца Кольманна.

— Как это произошло?

— В Вене я примкнул к фашистам. Там я прошел специальную школу и, поскольку хорошо говорил по-венгерски, еще с несколькими коллегами был направлен на родину.

— В качестве кого?

— В качестве резидента гестапо. В числе прочих я получил задание наблюдать за одной венгеркой, репатриировавшейся из США. Она жила в небольшом курортном поселке на берегу Балатона. Эту женщину по фамилии Кочишне гестапо подозревало в связях с английской и русской разведками.