Анна Данилова - Убийство в соль минор

А вдруг он окажется холодным, надменным и не захочет принять меня в свою жизнь?

Голова моя шла кругом. Обо всем сразу думать было невозможно, поэтому я пыталась думать то об убийстве родителей, то о Вайсе, то о каком-то Гамлете с его бараниной и курдючным салом! Даже голова разболелась!

Между тем меня радовало то, что Сережа занимается, я слышала, как он долго разыгрывался перед тем, как начать работать над фрагментами из «Петрушки» Стравинского. Какое же это счастье, что он может вернуться к своим репетициям после всего, что ему пришлось пережить со мной!

Музыка была веселая, немного хулиганская, задиристая, бесшабашная, оригинальная, и вместе с тем не лишенная изящества, расцвеченная солнечными бликами. Она наполняла наш дом светом и радостью.

Я даже не сразу услышала звонок. Бегала из гостиной в кухню (Сережа занимался в своем кабинете, в правом крыле дома, довольно далеко от меня), раскладывала приборы, бокалы и вдруг, подбежав к буфету за серебряными кольцами для салфеток, увидела боковым зрением красный автомобиль за воротами. Вайс!

Я сорвала с себя фартук и понеслась ему навстречу.

И была просто ошеломлена, когда увидела входящими во двор Ларису Альбертовну и еще одну, совершенно незнакомую мне женщину. Обе дамы были закутаны в меха.

Я распахнула дверь и была как будто бы остановлена взглядом Ларисы Альбертовны.

— Все будет хорошо, — успела она шепнуть мне в самое ухо перед тем, как познакомить меня со своей спутницей.

О спутнице надо рассказать отдельно. Немолодая уже, но хорошо сохранившаяся брюнетка с алыми губами и бледной матовой кожей, она была из тех женщин, которым идут дорогие меха и брильянты и которые умеют все это носить. Большие синие глаза рассматривали меня с живым интересом, почти дерзко, что было позволительно в ее возрасте.

— Вот, познакомься, пожалуйста, деточка, это Ирина Вайс, моя сестра.

— Очень приятно, проходите! — Я никак не могла понять, связан ли визит сестер с намерением Вайса отобедать у меня, своей новоиспеченной внучки, или же они заехали случайно, просто так, навестить Сережу-пианиста.

Меня слегка потряхивало, как человека, принявшего в дар алмаз размером с кулак, подозревающего, что он краденый, и что его все равно придется вернуть, да еще и ответить за кражу.

Ирина Вайс — супруга Михаила Вайса — тоже пианистка.

Из глубины дома доносилась фортепьянная россыпь.

— Стравинский, — тонкие брови Ирины Вайс взлетели вверх, — чудесно!

Она даже немного ожила при звуках музыки.

Я приняла их шубы, пригласила в гостиную, усадила на диван. Они не могли не видеть накрытый к обеду стол на три персоны.

— Вы очень вовремя, сейчас будем обедать. — Я почувствовала, что мои губы никак не хотят складываться в улыбку. — Сережа… Он сейчас занимается, но я его позову.

— О, нет-нет! — Ирина Вайс выставила вперед руку, и воздух буквально разрезал блеск драгоценных камней, украшавших ее перстни. — Пусть занимается, не будем ему мешать. К тому же мы приехали по вашу душу, Валечка. Ведь вас зовут Валентина?

Я кивнула.

— Вы, наверное, думаете, что я пришла к вам со злым умыслом, да? — Голос Вайс дрогнул. Она легко, грациозно поднялась, сделала несколько шагов по направлению к окну. Я давно заметила, что люди, оказавшись в трудной ситуации или во время тяжелого разговора, всегда подходят к окну, словно там надеются почерпнуть силы, от простора ли за стеклом, от свежего ли воздуха.

— Да нет, почему…

— Валя, веришь, я ничего не знала, честно! — вдруг воскликнула Лариса Альбертовна, сцепив намертво пальцы.

— Я, честно говоря, вообще не понимаю, что происходит, — тихо сказала я. — В чем дело-то?

— Да в том, моя девочка, что о романе моего мужа и твоей бабки я знаю всю жизнь! Да-да, не удивляйся! Я все и про нее знаю, и про Риту, дочку ее непутевую, что она сбежала… Вот только о том, что ты, ее внучка, жива, не знала, ей-богу! Да эта история и не всплыла бы никогда, если бы не ты, не факт того, что ты существуешь! Ты — внучка моего мужа! Потрясающе! Ты только не подумай, я не скандалить пришла, вовсе нет! Я просто в шоке от своего мужа, наивного теленка, который полагал, что я все эти годы жила рядом с ним слепая и глухая, ничего не видела и не слышала! Я больше скажу — мне Елена Николаевна очень даже импонировала! Конечно, тяжело было осознавать, что твой муж тебе изменяет, но все мужчины такие. У Вайса случались время от времени романы, но чтобы вот так, чтобы роман длился долгие годы… Меня утешало одно — они почти не видятся. Так, изредка перезваниваются, знаю, что Вайс отправлял дочери деньги, посылки.