Ларс Кеплер - Соглядатай

Он с трудом поднялся, посветил фонариком и обнаружил, что удалось погнуть прутья еще на несколько сантиметров.

Он снова прислушался, но с тех пор, как Нелли пустилась следом за Джеки, из коридора не доносилось никаких звуков.

Эрик обшарил лучом фонарика весь подвал, но не обнаружил орудия лучше, чем медная труба, которую ему удалось подтащить к себе.

Прутья клетки были сварены на совесть, однако при помощи трубы Эрик уже погнул один прут на потолке и начал верить, что сможет сломать его. Вероятно, это займет несколько часов или даже дней, но вдруг получится.

Эрик просунул трубу в петли на потолке – и замер.

Из кульверта донеслось шарканье. Эрик опустил трубу, спрятал ее под матрас, взял фонарик и насторожился. В коридоре явно кто-то был, шаги приближались.

Он погасил фонарик и подумал: будь что будет, но он должен биться до последнего. Иного выбора нет. Ведь убить его в этой клетке проще простого.

Эрик молчал, прислушиваясь к похрустыванию под чьими-то ногами, к дыханию.

– Эрик? – прошептала Джеки.

– Тебе надо выбираться отсюда, – быстро прошептал Эрик в ответ.

Он зажег фонарик и увидел, что Джеки стоит в метре от него. Лицо в крови, она задыхалась и казалась вконец обессиленной.

– Нелли мертва, – сказала Джеки. – Я убила ее.

– Ты ранена?

Джеки не ответила. Она сделала два шага и протянула руку сквозь решетку. Эрик погладил ее пальцы и посветил фонариком на раны.

– Ты сумеешь выбраться отсюда и привести помощь? – спросил он и отвел волосы с ее окровавленного лица.

– У меня ключ. – Джеки тихо кашлянула. Прислонившись к клетке, она сняла с шеи цепочку и протянула Эрику ключ.

– Я убила ее, – выдохнула она, опускаясь на пол. – Я убила человека…

– Это была самозащита.

– Не знаю, – прошептала она, и ее лицо исказилось от слез. – Неизвестно…

Эрик потянулся к дверце, вставил ключ в замок, повернул, и дужка, щелкнув, выскользнула из замка.

Он выполз, держа в руке фонарик, и обнял Джеки. Ее дыхание было прерывистым, поверхностным.

– Дай я осмотрю рану на спине, – прошептал он.

– Там ничего страшного. Мне надо домой, к Мадде, только погоди пару секунд…

Эрик посветил на облупленные стены, на стол и полку.

– По-моему, дверь на кухню заперта, но я поднимусь и проверю, – сказал он.

– Ладно, – кивнула Джеки и снова попыталась встать.

– Посиди тут, – сказал Эрик и стал подниматься по крутой лестнице.

На коричневом резиновом коврике отпечатались кровавые следы сапог. Эрик дошел до мощной железной двери, нажал ручку, потянул, толкнул, но дверь оказалась заперта.

Эрик рванул ручку и посветил вокруг, ища крючок с ключом; не найдя его, он вернулся к Джеки, которая уже поднялась на ноги и теперь стояла, держась одной рукой за прутья клетки.

– Дверь заперта, – пояснил Эрик. – Надо выбираться через подземные коридоры.

– Хорошо, – тихо согласилась Джеки.

– Я думаю, она убила полицейских, которые приехали сюда. Нас найдут, но неизвестно, сколько времени это займет, а в больницу тебе надо прямо сейчас.

– Пойдем, – выдохнула она.

– Ты справишься. – Эрик положил ее руку себе на плечо. – У меня есть фонарик, я отыщу дорогу.

Эрик повел Джеки в кульверт, обогнул стул с подлокотниками и пуфик. Старые оконные стекла прислонены к стене, пыльные лампочки накаливания ввинчены в пожелтевшие держатели.

Эрик и Джеки пошли по перпендикулярному ходу с крутой лестницей, ведущей вниз, прошли мимо лежащего на полу шкафа, осторожно перешагнули разбитое стекло.

Эрик светил фонариком, и двигаться вперед было легко. Они вошли в просторное помещение с длинными жестяными стоками, рядами кранов и отсеками с облезлыми мойками.

Арматуре на потолке не хватало кожухов и люминесцентных ламп – вниз свисали одни провода. Посредине стояло большое ведро, полное земли; сквозь зеленую краску проступала ржавчина. Палка, которая помогала Джеки идти, валялась рядом у стены.

Они свернули в проход с горбатым платяным шкафом. Под потолком тянулась водопроводная труба, но один ее конец отстал и напоминал копье, провисшее под собственной тяжестью.

Эрик посветил прямо в тесный проход. Стены обвалились, потолок местами обрушился, в проходе громоздились горы кирпичей, мелких камней и обломков дерева.

Эрик открыл дверь, и они шагнули в другой ход, повернули направо, прошли под арочными воротами и вдруг оказались под открытым небом.

Они стояли в просторном помещении, где дул прохладный ветер. Крыши не было, на фоне темного неба угадывалась высокая труба. Свет фонарика скользнул по огромному металлическому кожуху вентилятора. Кафель на полу был грязным и потрескался.