Андрей Воронин - Золото скифов (Крымский карамболь)

– Да, конечно, – ответил ей Рейнгольд. Эта женщина своим обликом и манерой разговора сразу вызвала в нём неосознанную симпатию. – Меня вполне устроит ваше предложение. В первую очередь, я обязан выразить искреннее сочувствие и соболезнования вашей семье, в постигшем вас несчастье, – и подгоняемый отмахнувшимся жестом женщины, как бы торопившей его перейти к сути разговора, продолжил. – Мне необходимо услышать подробную историю гибели вашего мужа, после чего я задам наводящие вопросы, если у меня таковые появятся.

Соня утвердительно кивнула в ответ, несколько секунд помолчала, опустив взгляд на стол, видимо обдумывая с чего необходимо начать и затем принялась говорить, негромко и неспешно, хорошо поставленным приятным голосом:

– У меня, так же как и у Олбериха Леопольдовича, есть сомнения в том, что Карл добровольно покончил с собой. Но с вашего позволения, я начну по порядку. В тот день, 5 августа, в воскресенье, мой муж организовал банкет в Коктебеле по случаю закладки на территории нашего яхт-клуба новой гостиницы. Это событие отмечали в ресторане «Санта Фе», который находится в курортной зоне городка, рядом с набережной. В ресторанчике есть открытая площадка под навесом, где и сервировали стол на восемь часов вечера. На банкет были приглашены компаньон Карла по яхт-клубу Борис Спасский, инженер, ведущий проект гостиницы, кто-то из администрации Коктебеля, а также как водится, начальство из налоговой и полиции, нужные для дела люди. Я посещаю такие мероприятия с Карлом. Не посещала. Хотя Карл и просил иногда сопровождать его, по формату мероприятия, гости приглашались с жёнами. Однако муж изначально знал, что я довольно брезгливо отношусь к деловым застольям, меня тяготит общение ради дежурных улыбок и Карл благоразумно предпочитал не настаивать на моём присутствии. Что же касается личности Бориса Спасского, то будет вам известно, это абсолютно весельчак и балагур, такой большой и добрый мужчина и, как мне кажется, хороший друг. Карл слабо понимал в яхтах и во всём, что с этим связано, но очень хорошо разбирался в людях и в добавок любил море, наполненные вольным ветром паруса и свободу. Таким образом, Спасский, как человек вполне подпадающий под эти критерии, да ещё в добавок и бывший яхтсмен, оказался рекомендован Карлу друзьями, как порядочный человек и знаток всего связанного с парусным спортом и морем. Борис сам мечтал об организации яхт-клуба в Коктебеле, но не имел значительных средств для организации большого дела. Муж предложил Спасскому войти в компанию средствами и занять должность управляющего яхт-клуба и тот с радостью согласился. Борис проявил себя способным организатором и с вложенными деньгами мужа, дело пошло на лад.

Потом вы знаете у нас наступило это время голосований… Мы конечно не против России и кто же теперь сможет высказаться против. Но прожив почти всю сознательную жизнь в Украине, как можно так сразу разорвать по живому… Словом, когда появились ваши зелёные вежливые человечки, у мужа возникли трудности с деньгами. Здесь я имею в виду большие, свободные деньги на строительство гостиницы и создание инфраструктуры яхт-клуба. Как вы должны понимать, это большой и затратный проект, с долгой окупаемостью. На винодельне мужа в это время тоже возникли значительные трудности. Вино, которое Карл поставлял в Европу через своих родственников в Германии, попало под санкции Евросоюза, и теперь, в налаженных годами поставках, требовались особые лавирования, чтобы изменить место происхождение вина. Товар ввозят сначала в Черногорию, а уже оттуда под маркой местного вина ввезут в Германию, где разливают на заводе нашего дядюшки. Но изменения повлекли дополнительные расходы на логистику маршрута, на транспортировку, новую фурнитуру, бутылки и рекламу. Ко всему прочему добавились проблемы с бизнесом в Киеве, на Карла стали давить новые люди пришедшие к власти и требовать откатов или уйти с Украины. Словом, проблемы появились… Так вот, вернёмся к пятому августа, Олберих Леопольдович, также присутствовал на банкете. После окончания мероприятия, когда основная масса приглашённых разошлась, примерно около одиннадцати вечера, господин Мориц уехал домой в Феодосию. Карл же после окончания банкета, проводив последних задержавшихся гостей, ушёл пешком в яхт-клуб, где предполагал переночевать на нашей яхте. Муж назвал судно «Рейнгольд». – Роман при этих её словах невольно вздрогнул.

– Видите, какие бывают совпадения, – продолжала Соня, увидев непроизвольную реакцию Рейнгольда. – Сторож яхт-клуба пояснил, что Карл действительно пришёл на территорию клуба около двенадцати часов, а потом прошёл на яхту, стоявшую у причала. Примерно через час сторож увидел по мониторам видеонаблюдения, что яхта Карла горит и вызвал пожарных, затем он о случившемся начальнику нашей охраны, Грачевскому Леониду Павловичу и в полицию. Пожарные довольно оперативно прибыли и относительно быстро потушили яхту, но в обгоревшей каюте обнаружили тело Карла, – стало совершенно очевидно, что в этом месте Соне особенно трудно стало говорить и женщина с трудом справляется с нахлынувшем на неё волнением. – Муж лежал одетый на кровати в спальне. Пожарные предположили, что пожар мог начаться от замкнувшего на столе в каюте кофейного аппарата. Но Карл никогда не стал бы употреблять на ночь кофе…