Владимир Двоеглазов - Ищу комиссара

Компрессорная станция — поразительное зрелище даже днем, а ночью три сверкающих белоалюминиевым сплавом цеха напоминают, наверное, даже и не современные космические сооружения, а грядущий день цивилизации. Блестящие, покрытые шумопоглощающими гофрированными листами корпуса переливаются в лучах прожекторов и осветительных установок, и небо над ними окрашивается в предрассветные тона, а гул, идущий изнутри, от турбин, кажется тектоническим гулом Земли. Редозубов стоял в полукилометре от станции, посреди широкого, хорошо укатанного тяжелыми машинами зимника. Влево дорога уходила к поселку газотранспортников, а вправо тянулась ровно, как стрела, вдоль ниток газотрассы к следующей станции, а там и еще дальше — к месторождению, к Северному полярному кругу. Здесь, где стоял Редозубов, было светло, как днем, компрессорная станция заливала светом весь квадрат вырубленной тайги, и вдоль газотрассы, насколько хватал глаз, висели на столбах фонари, освещая прямую — шириной метров в шестьдесят — просеку и автомобильную дорогу на ней.

Редозубов пришел сюда первым. Он и не подумал бежать просить помощи на станции — не мог подвергать риску других людей; впрочем, и не успел подумать об этом: со стороны леса на зимник выбрался человек; он огляделся, но то ли ослепили его корпуса станции, то ли он принял Редозубова за работника станции, поджидающего попутку до поселка, — во всяком случае, Редозубов, если и был замечен, то подозрения не вызвал.

И тут же на зимник вылез из лесу другой, таща за собой по снегу большую, хорошо скользящую поклажу… санки!.. Санки с мешками!.. И у него же, второго, болтался на груди предмет, который издали, не зная обстоятельств, и можно было бы, наверное, принять за что-либо иное, но Редозубов понял сразу: автомат…

Когда те двое с санками подошли к газотрассе, Проводников уже настигал их. Вначале он разглядел две темные фигуры и поклажу в санках на небольшой поляке в виду станции, куда достигал свет прожекторов. Он видел также, как выбрался на дорогу сперва один, налегке, осмотрелся и, не обнаружив, должно быть, ничего подозрительного, подал знак второму, и тот вытащил на дорогу санки.

Капитан не сомневался, что сумеет задержать обоих, однако нужно было сделать это, по возможности, без шума и уж, конечно, без стрельбы; между тем, если он выйдет на дорогу по той же тропе, двое сразу сообразят, что он шел сзади по следу, и тогда неизбежны окрики, погоня, стрельба, то есть то, чего милиция старается обычно не допускать. Необходимо обеспечить хотя бы не вызывающий подозрения подход. Капитан свернул направо и двинул наискосок, рассчитывая выбраться на просеку в сотне метров от тех двоих.

Он рассчитал все точно: выбравшись на освещенную просеку, Проводников оказался метрах в ста двадцати от двоих с санками; они шли в его сторону, таща за собой поклажу, но вдруг остановились, лишь теперь, должно быть, разглядев замполита. Капитан, как ни в чем не бывало, медленно направился им навстречу — и едва не выругался от досады: со стороны компрессорной станции приближался еще кто-то — по всей вероятности, рабочий-газовик линейной бригады, надо ж было выползти в такой момент!..

А двое с санками явно начали нервничать: они находились теперь между Проводниковым и тем человеком, что шел от станции… Капитан решил, что ему померещилось: незнакомец, которого он принял за рабочего линейной бригады, удивительно — и ростом, и силуэтом, и походкой — напоминал… Редозубова. Но Редозубова здесь быть не могло… это замполит знал точно… И если бы даже стажер и успел обернуться, то почему он здесь один? Не может быть… Проводников прибавил шагу — ему показалось, что один из тех двоих с санками снял с шеи… ружье не ружье… обрез не обрез… и в этот миг поверх утробного рокота турбин раздался — теперь уже без всякого сомнения— голос Редозубова:

— Капитан, назад! У них автомат!!

Сомнения не было: это кричал Редозубов. Не было сомнения и в том, что один из тех двоих с санками действительно снял с шеи автомат. Проводников, рванув полу полушубка, так что отлетела пуговица, выхватил пистолет и, передернув затвор, дважды выстрелил вверх. Он уже не думал о том, как, каким образом оказался здесь Редозубов, который был отправлен с Калабиным и шкурками в поселок, — да и не было сейчас и доли секунды на эти размышления; замполит видел только, что безоружный стажер уголовного розыска, выбрасывая вперед ноги в тяжелых унтах, стремительно приближается к тем двоим — прямо на дуло автомата. Оба — Проводников и Редозубов — вкладывая в бросок последние силы, бежали к тем двоим, словно дети при игре в стукалочку, и замполит не понимал, почему те двое не поворачивают дула в его сторону: ведь видят же они, что тот, от станции, бежит без оружия, и отбиваться нужно в первую очередь от того, кто с оружием. Но те двое будто застыли: один — направив автомат на Редозубова, а второй — глядя на приближающегося, стреляющего вверх Проводникова. Стрелять по преступникам замполит не мог: они были на одной линии с Редозубовым.