Владимир Двоеглазов - Ищу комиссара

Бодрызлов глянул вслед поезду — тот подходил уже к станции. На входном светофоре горели зеленый и желтый огни; ярко светились ксеноновые лампы на мачтах нижнего склада, и кажется, всеми огнями сверкал новогодний поселок, в котором ждали сержанта жена, а теща… лимоны…

А внизу, под насыпью, в десяти метрах от лежащего милиционера, тянулась к поселку автомобильная дорога, и по ней со стороны Нюрина спокойно приближался беглец. То ли он догадался, что с сержантом что-то случилось, то ли вообще не видел Бодрызлова, но беглец вышагивал спокойно, размеренно и даже отряхивал на ходу пальто. Морщась от боли, Бодрызлов достал из кобуры пистолет, передернул затвор и стал ждать. Щелчка затвора преступник, возможно, не слышал, но в том, что он заметил сержанта, сомнений не было; да и как не увидеть человека в темной одежде на заснеженном откосе… Вот он поравнялся с Бодрызловым и, поглядывая в его сторону, стал проходить мимо…

— Стой! — негромко скомандовал сержант. — Стрелять буду.

Беглец остановился.

— Стою, — сказал он хриплым голосом. — Стреляй.

— Стой, — повторил сержант. — Стреляю!

— Стреляй, — ответил и на этот раз преступник. — Стреляй, мент!

— Не двигайся, — предупредил сержант. — Иначе так и знай: застрелю!

Беглец вдруг захохотал. Жутким был его смех в десяти метрах от дула пистолета, в километре от сверкающего поселка.

— Что ж не стреляешь, мухомор? Маслят нету в машинке? Ну, так и не рыпайся.

— Стой, бандит! — закричал сержант. — Убью на месте!..

Лидер обернулся.

— Эх ты, лягаш! — сказал он презрительно. — Зря тебе пушкарь выдали. Ну, и лежи тут, как курва с котелком! Я пошел!

Сержант вскинул пистолет и выстрелил в воздух, но Лидер даже не оглянулся и не прибавил шагу. Бодрызлов выстрелил еще дважды и опустил руку. Боль не прекращалась, приводя сержанта в ярость. На Лидера злости не было: особо опасный рецидивист, с него взятки гладки. Злился сержант на себя: милиционер линейного отделения не сумел прыгнуть с поезда!.. Что скажет Басков? Что Желтов подумает? Как посмотрят товарищи по службе? Сержант железнодорожной милиции не смог спрыгнуть с поезда, движущегося со скоростью 25 километров в час!.. Да с него мальчишки сигают элементарно! Алибаев — и тот бы, наверное, не оплошал… Эх, Бодрызлов!..

Проклятая нога! Но неужели ничего нельзя сделать? Бодрызлов вспомнил, как однажды в армии старший лейтенант — командир роты — сломал руку на полосе препятствий. И не подумал уйти — довел занятия до конца; солдаты еще недоумевали: чего он такой бледный. Вот мужественный человек! А ты, Бодрызлов?..

Лидер уходил по дороге в сторону поселка. Сержант, превозмогая боль, перевалился на живот и рванулся, загребая локтями, к автомобильной колее…

…Запыхавшаяся проводница одиннадцатого вагона выкладывала на стол дежурного по линейному отделению крупные калифорнийские лимоны.

…А еще через несколько минут исполняющий обязанности начальника ЛОМ старший лейтенант Желтов, поторапливая водителя, мчался уже в УАЗе по автомобильной дороге в сторону Нюриня…

…А еще через двадцать минут Желтов вызвал по рации дежурного и приказал:

— Позвони в РОВД. Скажи: Лидер в поселке…

«Волга» пробуксовала минут двадцать, прежде чем Игорю удалось вывести ее из снежного заноса на улице Безноскова. Все это время девушка молча наблюдала за ним: как ловко он орудовал рычагом, с какой изящной небрежностью крутил баранку, как вообще прекрасны были все его движения, его длинные тонкие пальцы на ободе рулевого колеса… И в машине было так тепло и уютно… и так хотелось плакать… Наконец, покрышки зацепились за утрамбованную колею, «Волга» рванулась…

Белая красавица-машина неслась по улицам поселка в бликах новогодних огней; в лучах фар искрилась поземка… Это мгновение девушка запомнила на всю жизнь; оно осталось с ней навсегда, и — что бы ни пришлось перенести ей до этого: дикие побои вечно пьяного отца, кошмарные оргии гулящей матери, первая рюмка водки, первая сигарета и первая судимость… — теперь-то она знала, что даже мелькнувшее счастье стоит того, чтобы жить в этом мире… что есть, оказывается, люди, которые живут совсем по-другому… и что она… она… тоже могла бы так жить… если бы…

Сквозь слезы огни и снег, мутнея и расплываясь, виднелись словно бы со дна глубокого омута…

«Волга» въехала во двор двухэтажного дома. Игорь затормозил у крыльца, выскочил из машины и, забежав с правой стороны, открыл дверцу. Девушка вышла и безропотно вслед за Игорем поднялась на крыльцо. Отперев наружную дверь, Игорь ввел девушку в прихожую и сказал: