Джоди Пиколт - Время уходить

От матери у меня остались только исследования. Я подолгу размышляю над ее дневниками, потому что знаю: придет день, когда слова на странице вдруг выстроятся в нужном порядке и укажут мне путь к ней. Мама научила меня, пусть даже и не находясь при этом рядом, что любая хорошая научная работа начинается с гипотезы, которая есть всего лишь предчувствие, облеченное в красивый набор слов. И гипотеза, из которой я исхожу, такова: мама никогда не бросила бы меня по собственной воле.

И я докажу, что права, пусть даже это и станет последним, что я вообще сделаю в своей жизни.

Проснувшись, я обнаруживаю, что Герти, наша собака, накрыла мои ноги теплым живым одеялом. Она вздрагивает во сне, гонится за кем-то, видимым только ей одной.

Мне это ощущение хорошо знакомо.

Я пытаюсь выбраться из постели, не разбудив псину, но она мигом просыпается, вскакивает на кровати и лает на закрытую дверь спальни.

– Спокойно, – говорю я, запуская пальцы в густую шерсть у нее на загривке.

Герти лижет меня в щеку, но не расслабляется. Глаза собаки по-прежнему прикованы к двери, как будто она видит то, что находится за ней.

Учитывая, чем я собираюсь нынче заняться, это довольно забавно.

Герти спрыгивает с кровати и так машет хвостом, что задевает стену. Я открываю дверь, и собака неловко скачет вниз по лестнице, где бабушка выпустит ее на улицу, а потом накормит, после чего начнет готовить завтрак для нас.

В бабушкином доме Герти появилась через год после меня. До этого она жила в заповеднике и крепко сдружилась со слонихой по кличке Сирах. Они были неразлучны, а когда Герти заболела, Сирах охраняла ее и нежно поглаживала хоботом. Это не первый случай дружбы собаки и слона, но именно он стал легендарным, о нем написали в детских книжках и рассказывали в новостях. Известный фотограф даже сделал календарь, посвященный необычной дружбе животных, и наша Герти стала там мисс Июль. Так что, когда заповедник закрылся и Сирах увезли, Герти оказалась такой же брошенной, как и я. Много месяцев никто не знал, что с ней стало. А потом однажды в нашу дверь позвонили, и бабушка увидела на пороге сотрудника службы спасения животных. Он поинтересовался, не знаем ли мы собаку, найденную неподалеку от нашего дома. На псине был все тот же ошейник с вышитой на нем кличкой. Герти отощала и была вся искусана блохами, но принялась радостно лизать мне лицо. Бабушка оставила собаку в доме, может быть решив, что это поможет мне свыкнуться с новыми обстоятельствами.

Не стану скрывать, это не сработало. Я всегда была одиночкой и никогда не ощущала себя у бабушки действительно дома. Видно, я из тех мечтательниц, которые зачитывают до дыр романы Джейн Остин и продолжают надеяться, что в один прекрасный день мистер Дарси все-таки появится возле их двери. Я – принцесса, заточенная в башне из слоновой кости, где каждая пластина – отдельная история, причем тюрьму эту я построила для себя сама.

Правда, в школе у меня все-таки была одна подруга, которая вроде как что-то понимала. Чатем Кларк, так ее звали, стала единственной, кому я рассказала о загадочном исчезновении мамы и о том, что собираюсь ее искать. Сама Чатем жила с теткой, поскольку ее мать-наркоманка сидела в тюрьме, а отца своего она вообще никогда не видела. «Это весьма благородно с твоей стороны, – сказала мне Чатем, – что ты так сильно хочешь увидеться с матерью». Когда я спросила подругу, что та имеет в виду, она описала, как однажды тетя отвезла ее в тюрьму, где мать отбывала срок. Она принарядила племянницу ради такой встречи: надела на нее юбку с оборками и лакированные туфли, блестевшие, будто черные зеркала. Но мама Чатем оказалась какой-то серой и безжизненной, глаза у нее были мертвыми, а зубы – гнилыми от наркотиков. Подруга призналась, что, хотя мать и сказала, будто мечтает обнять свою девочку, сама она была страшно рада тому, что в комнате для свиданий их разделяла перегородка из прозрачного пластика. Больше она навещать мать не ездила.

Чатем часто оказывалась полезной: так, например, мы вместе отправились покупать мой первый лифчик, потому что бабушка не считала нужным прикрывать несуществующие груди, а, по словам подруги, ни одна девочка старше десяти лет, которая вынуждена переодеваться в школьной раздевалке, не может обходиться без этой важной детали туалета. Чатем передавала мне на уроках английского записки с грубыми карикатурами на нашу учительницу, которая накладывала на лицо слишком много тонального крема и вечно пахла кошками. Подруга ходила со мной под ручку по коридору, а любой исследователь дикой природы скажет вам: когда речь идет о выживании во враждебной среде, двум особям, объединившимся в мини-стаю, сделать это гораздо легче, чем той, которая останется в одиночестве.