Лариса Соболева - Петля Афродиты

– В ночь с воскресенья на понедельник, то есть с четырнадцатого сентября на пятнадцатое, была убита в своей квартире молодая женщина двадцати шести лет идеально заточенным предметом, предположительно бритвой. Убийца аккуратно рассек на шее сонную артерию, видно, он знаток анатомии. На теле убитой имеются ссадины, синяки и даже порезы… на предплечье, – указательным пальцем Комиссаров показал, где именно есть порезы у Инны, – но все они нанесены за несколько дней до убийства. Таким образом, удар убийца нанес один и смертельный. Лопатина не оказала сопротивления. Странно, да? И впустила убийцу в квартиру. Выходит, она была знакома с убийцей…

Во время монолога Болотов думал: «Какого хрена он развел весь этот треп? И долбит, как дятел: убийца, убийца, убийца… Что он этим хочет сказать?» Невольно Валерий Витальевич, не переносивший дискомфорт ни в каком виде, возвращался к сегодняшней прогулке…

У него не было ни назначенных встреч, ни срочных дел, возникающих порой внезапно и на пустом месте, поэтому, сев в машину, Болотов махнул рукой:

– Прямо.

– Все время прямо? – уточнила Сати, заводя мотор.

– Да.

Пристегнувшись, он устроился в кресле поудобней и задумался. Тоже на философию потянуло. Иной раз играют в голове неожиданные ассоциации, формируясь в красивые мысли, но в отличие от Богдаши Валерий Витальевич не озвучивает их. Давно он не сидел на месте пассажира, давно не расслаблялся в автомобиле до полудремы, в то же время находясь в состоянии гармонии души и тела. Да, мир прекрасен, а век короток, впрочем, далеко не каждому удается дожить до века, и мы зачастую тратим время впустую.

– Окраина, – оповестила Сати.

– Неужели? – вскинулся Болотов.

– Что, проехали? – невозмутимо спросила она. – Вернуться?

Немного подумав, он отказался:

– Нет-нет, езжайте прямо.

Выехали за город, по обеим сторонам – поля, тополя, скучноватый пейзаж… Валерий Витальевич теперь внимательно следил за дорогой, чтобы не пропустить указатель и за ним поворот. Не пропустил. Сати подъехала к деревне, точнее, к комплексу под названьем «Хуторок в степи». Настоящая деревня дальше, а это – ожившая картинка старой деревеньки, изрядно облагороженной. Несколько хат под соломенными крышами огорожены плетнем, на котором якобы сохли глиняные кувшины и казаны. Повсюду соломенные навесы, под которыми столы и лавки; много клумб с незамысловатыми, но яркими цветами, несмотря на осень. Цветов пока море на клумбах, пестрят они и в подвесных вазонах. Есть даже натуральные водоемы с мостками для купания и причалами для лодок. Болотов не знал, как воспримет его предложение Сати, но, как ему казалось, он придумал удачную приманку, чтобы рассчитывать на успех:

– Хочу загладить вину Артема, доставившего вам много хлопот, и пригласить вас в это прекрасное место пообедать. Так есть хочется…

– Подлизываетесь?

– Конечно. Не могу видеть красивых женщин сердитыми.

Вот лгун! Самому перед собой неловко. Жену ведь видит каждый день и ничего, нисколько его это не тревожит, а Надя, по всей вероятности, родилась сердитой…

Словно издалека, заслоняя воспоминание и возвращая в настоящее, докатился голос следователя Комиссарова:

– А обнаружена гражданка Лопатина была через сутки, то есть в понедельник вечером. И обнаружил ее…

Следователь перевел взгляд ящера перед битвой на Болотова, тому осталось только признаться:

– Я…

– Мы, – выручил Богдаша и получил от друга благодарный взгляд.

– И зачем же вы оба пришли к гражданке Лопатиной в… довольно поздний час? – поинтересовался Комиссаров, прищурившись.

– Какая разница? – заворчал Болотов. – По делу.

– Дверь была открыта?

– Нет… Да…

– Так да или нет?

Болотов понял, что вязнет. Если так и дальше пойдет, то его вполне законно признают виновным и… посадят. Но он бизнесмен, в трудные минуты Валерий Витальевич умеет принимать решения и поворачивать диалог в правильное русло. Итак, настала его очередь жестким словом осадить существо:

– Я не понял, вы пришли допрашивать нас? На каком основании? И почему не предупредили? Мы пригласили бы адвоката.

– Насколько я в курсе, – снова улыбнулся Комиссаров, – ваша дочь юрист, она пусть и выполнит роль адвоката. Видите? Я иду вам навстречу.

Против такого великодушия не попрешь, прямо весь из себя радетель-благодетель, вот только цель у него пакостная – видно невооруженным глазом. Болотов стушевался, надулся, чтобы нечаянно не послать следака на три сексуальных буквы, а Марьяна растерялась, хотя наглости ей не занимать.